Он мрачно перечитал
последние слова, отложил карандаш и посмотрелся в зеркало.
- Ну дела, - пробормотал он, обращаясь к собственному отражению, -
это ж не я! Разодет, что твой цыган...
Всматриваясь в представшее его взгляду колористическое буйство,
Кэлгар отметил, что сама краска, собственно, оставалась невидимой,
поскольку испускала яркий, отбрасывающий резкие тени свет. Она являла
собой не цветное покрытие, а как бы жидкий свет, в переливах которого
слились воедино все мыслимые оттенки. Причем ни яркость, ни пестрота
отнюдь не оскорбляла вкуса - даже самого изысканного. Кэлгар развеселился,
осознав, что не может оторвать глаз от этого невероятного явления. Однако
в конце концов он все же отвернулся от зеркала.
"Если бы удалось зачерпнуть хоть немного краски и перелить ее в
реторту, - подумал он, - можно было бы произвести анализ." Он предпринял
несколько попыток, но краска, охотно вливаясь в ложку, тут же вытекала,
стоило оторвать ее от кожи. Кэлгар попробовал удержать ее в ложке с
помощью ножа, но безуспешно: краска вытекала из под лезвия, текучая,
словно масло. Кэлгар понял, что ему не хватает силы и ловкости, чтобы
достаточно плотно прижать лезвие ножа к ложке. Он попробовал было
воспользоваться предназначенным для отбора проб черпачком с резьбовой
крышкой, но тот оказался слишком круглым и маленьким; к тому же
завинчивание крышки занимало чуть ли не минуту.
Кэлгар без сил опустился в кресло. Он чувствовал, что заболевает.
Мысли путались. Лишь некоторое время спустя он вновь обрел способность
рассуждать трезво.
Ему все-таки удалось набрать в черпачок немного краски - что-то около
чайной ложки. По логике вещей, теперь следовало тем же способом очистить и
всю поверхность тела. Однако краски на нем, судя по всему, не меньше
пятисот таких доз. На снятие каждой из них уходит больше двух минут.
Итого, тысяча минут, - почти семнадцать часов!
Кэлгар жалко улыбнулся. Семнадцать часов! Вдобавок, за это время ему
два-три раза понадобится поесть - еще час... Внезапно он ощутил голод -
пожалуй, пора было подкрепиться.
За завтраком он обдумывал случившееся со спокойствием человека,
нашедшего одно из решений проблемы и теперь имеющего право позволить себе
поразмыслить над другими вариантами.
Семнадцать часов - это слишком много. Теперь, когда ему удалось
заключить немного краски в черпачок, ее можно исследовать; возможно,
откроется дюжина более радикальных способов избавиться от загадочной
напасти.
Возможно, в лучше оборудованной лаборатории это и оказалось бы
Кэлгару по силам, но корабельная была слишком убога. Кэлгару удалось лишь
установить, что краска абсолютно инертна - ни с чем не смешивается
механически и не реагирует химически; не поддавалась она и термическому
воздействию - не горела и не замерзала.
- Естественно, - со злостью признал в конце концов Кэлгар. - Если это
идеальная краска, то именно так и должно быть!
Он взялся за дело и постепенно настолько навострился, что некоторое
время спустя соскабливание краски с кожи в черпачок и завинчивание крышки
стали занимать от силы секунд сорок пять. Он так углубился в это занятие,
от результатов которого зависело слишком многое, что успел уже наполовину
наполнить краской колбу прежде чем заметил нечто, потрясшее его до глубины
души: краски на теле оставалось столько же, сколько и в начале процедуры.
Кэлгар оцепенел. Дрожащими руками он замерил количество краски в
колбе. Он собрал все, или почти все, что плеснуло на него из венерианской
банки, в этом можно было не сомневаться. Но и количество краски на теле от
этого не уменьшилось. Похоже, она ко всему обладала еще способностью
восстанавливать пострадавшую от чего-либо часть покрытия.
Кэлгар пополнил этим наблюдением список свойств венерианской краски.
К этому времени он заметил, что не может свободно потеть - капельки
влаги проступали на коже лишь в местах, не покрытых переливчатой дрянью.
Интенсивная работа разогрела Кэлгара, а краска лишала организм возможности
полноценной теплоотдачи. Астронавт чувствовал, как прямо-таки распаляется
от внутреннего жара. Он ужаснулся.
"Надо любой ценой убраться отсюда, - подумал он, - отыскать ближайший
венерианский город и раздобыть растворитель, способный справиться с этой
сумасшедшей жидкостью".
Ему было уже наплевать, станут над ним смеяться или нет. Кэлгар
кинулся в навигаторскую рубку и уже схватился было за рычаги управления,
но в последний миг что-то удержало его. Ведь чертов куб сам заявил: "Во
мне краска". Значит, в нем могут быть заключены и сведения, необходимые
для использования содержимого, в том числе - и его удаления.
- Ну и дурак, - сказал себе Кэлгар, поднимаясь с пилотского кресла, -
как же я сразу не сообразил!
Хрустальный куб валялся на траве в том самом месте, где Кэлгар
оставил его. Стоило астронавту прикоснуться к кристаллу, как тот
заговорил:
- Я на четверть полон краски. Значит, на Кэлгара выплеснулось три
четверти содержимого сосуда. Обстоятельство немаловажное.
- Инструкция: разместить банки с краской вокруг подлежащей покраске
поверхности, после чего приступить к работе, - продолжал излагать куб. -
Краска высохнет, как только поверхность будет покрыта ею полностью. Краска
удаляется при помощи затемнителя, который следует приложить к окрашенной
поверхности, плотно прижать и выдержать в таком положении в течении одного
терарда.
1 2 3 4 5 6