Кроме того, из народного слоя, который лежал тогда ниже классического образования, то есть ниже городских гимназий, не идущих по глубине и основательности образования ни в какое сравнение с сегодняшними советскими школами, уже тянулись вверх многочисленные ростки, которые, проходя через гимназии, уверенно врастали в слой высокообразованной русской интеллигенции. Я родился в крестьянской семье, но моя старшая сестра уже училась в губернском городе, притом не в простой, а в образцовой гимназии. У любимого вами поэта Маяковского есть поэма "Облако в штанах". Там Мария - любовь поэта. Оказывается, реально существовавшая женщина. Очаровательная, изящная красавица, культурная и воспитанная. Ее история где-то описана, я читал о ней в "Огоньке". Так что же вы думаете? Дочь крестьянина из Воронежской губернии. Этот пример мне вспомнился потому, что он литературный и близко лежит. Но можно, наверное, копнув областные и городские архивы, установить, сколько крестьянских детей и сколько заводских рабочих уже училось в гимназиях к моменту исторического залпа "Авроры". Конечно, на уровне среднего, а тем более высшего образования, того охвата широких масс, как теперь, до революции не было. Но ведь тогда все делалось из интересов дела, а не из пропагандистской шумихи. Агрономов, инженеров, строителей мостов, кораблей, врачей и педагогов, любых других специалистов готовилось столько, сколько их требовалось, а не ради астрономических отчетных цифр, не ради количества людей с дипломами. Но если это был агроном, то уж был агроном, ветеринар - так ветеринар, а не эти молоденькие девчонки, которые теперь во множестве, в виде дипломированных агрономов и зоотехников, составляют сводки, а по сути дела, бездельничают в колхозах, занимая должность по штатному расписанию и получая свои жалкие девяносто рублей в месяц. Директор крупнейшего металлургического завода, у которого сорок девять тысяч рабочих и семь тысяч инженерно-технического состава, говорил мне, когда я был еще корреспондентом "Огонька", что если бы ему разрешили, он вместо каждых десяти, а то и пятнадцати инженеров на своем заводе держал бы одного, но настоящего делового инженера. Платил бы ему вместо ста десяти рублей тысячу, даже две тысячи рублей в месяц, ну, так он и работал бы, с него можно было бы спросить. Но не разрешают директору завода, даже в интересах производства, распоряжаться инженерами таким образом. Научили их, надавали дипломов, так надо же их куда-нибудь девать. Вот и напичкали ими все производства, вот и прозябают они там, получая меньше рабочих, не пользуясь у рабочих никаким авторитетом и только путаясь у производства под ногами, фактически паразитируя в организме производства. Чем же занимаются они, спросите вы? А вот извольте. "Социологи опросили руководителей одного крупного станкостроительного завода, и выяснилось, что те ежемесячно проводят 56 совещаний по оперативным вопросам и пятнадцать по специальным". Значит, более семидесяти совещаний в месяц. Да еще, наверное, преуменьшили руководители. Если вычесть выходные, получается по три совещания в день. Каждое совещание, пока соберутся, пока разойдутся, не меньше часа, а то и два. Вот и уходит время. Это я вычитал в "Крокодиле" в статье "Имитация деятельности". Октябрь 1975 года. Это касается всех отраслей нашего хозяйства, это все полуфабрикаты, средний и серый уровень, ибо образование наше растеклось вширь, а не стремится в высоту и в глубину. Общество тоже ведь может быть тонкой и прочной выделки, а может быть штапельным, на уровне ширпотреба. Я ничего не говорю, выходят и у нас хорошие инженеры в каждой области, и ученые, и профессора, странно было бы, если бы не выходили. Но чем тут хвастаться? Неужели не выходили бы они и в России, если бы она уцелела и прошла пятидесятилетний путь развития, если уж они выходили и тогда, причем лучше нынешних? И вот что я вам скажу: настоящие, редкие специалисты получаются у нас не благодаря общественной системе, а вопреки ей. Система наша (хотя бы и в литературе, и в живописи, и в театре, равно как в науке и на производстве, стремится все свести к среднему уровню. Нивелировать, растворить в коллективе. И только вопреки ей некоторые талантливые и яркие личности вырываются из общего серого и среднего уровня. Потом это ведь только сперва пошумели: давай, давай, все на рабфаки и в вузы. А теперь знаете какой лозунг, которым потчуют нашу сельскую молодежь: "Девушки, на фермы, юноши, на трактора!" Равенство-то равенством, но кому легче поступить в хороший институт - сельскому пареньку или москвичу? Да, чуть было не забыл о хваленом всеобщем образовании. Оно, конечно, всеобщее, но знаете ли вы, что в последние два-три года в каждой области Российской Федерации закрываются по двести школ . Я был в Туле на открытии памятника Толстому, и там один обкомовский деятель произносил речь. Коснулся того, что Толстой открыл в Тульской губернии двадцать школ для крестьянских ребятишек. А местный писатель, который стоял сзади, мне и шепнул: "А в этом году в Тульской области сто школ закрыто". Я подивился, а потом копнул в других областях. Оказывается, всюду одна и та же картина - катастрофически закрываются школы. - Но почему? - Некого учить, нет детей. - Потому что люди уходят в города? - Тогда в городах прибавлялись бы школы. Вообще нет детей . Доруководились народом до очевидного вырождения народа. В этом году и у нас в селе закрылась школа, а существовала с 1880 года. Спрашиваю у бывшей учительницы Антонины Кузьминичны, почему закрыли? - На четыре класса три ученика. - А когда я учился с 1930 по 1934 год, сколько у нас было в четырех классах, не помните?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139