Там, где брусья лежали плотно и полностью закрывали его, Трент растянулся. Затем достал с балки свой автомат и приготовился ждать, а это он умел. Там, наверху, в башне, томился последний оставшийся в живых кубинец, гадая, что произошло внизу. Тем временем день уже угасал, и единственный луч света в башне пробивался из маленького окошка в стальной двери люка.
Прошло полчаса. Петли стального люка заскрипели, и на лестницу хлынул свет – кто-то поднял крышку люка. Прогремела автоматная очередь – пули засвистели на лестничной площадке. У Трента зазвенело в ушах. Вслед за тем с лестницы спустились завязанные на концах узлом белые штанины, набитые всяким барахлом. Покатившись по лестнице и подпрыгивая на железных ступеньках, все это издавало страшный гром. Далеко внизу вся эта тяжесть ударилась о стул и разнесла его в щепки.
Эхо разнесло и многократно усилило этот страшный грохот, что было, конечно, на руку Тренту.
И вот, наконец, на лестнице появилась пара черных ног – вероятно, это был багамец – смотритель маяка. Кубинец конвоировал его, обхватив рукой за шею и приставив к виску дуло револьвера. Глядя вниз, кубинец закричал:
– Эй, Хорхе, Тони! Что у вас там происходит? – Он спустился на ступеньку, затем еще на одну, снова стал кричать, дождался, пока стихнет эхо, и только тогда сделал еще шаг вниз. В голосе его уже звучали истерические нотки:
– Ради Бога, отвечайте? Что случилось? Где вы?
Он сделал еще два шага вниз – теперь его было хорошо видно. Первым выстрелом Трент перебил ему кисть правой руки – револьвер выпал и покатился по лестнице. Трент крикнул смотрителю-багамцу по-английски:
– Берегись! – и выстрелил. Вторая пуля угодила кубинцу прямо в голову.
Освобожденный смотритель маяка схватился за перила и упал на спину. Мертвый кубинец перевалился через него, его тело, гулко ударяясь о ступеньки, покатилось вниз по лестнице.
***
Было четыре часа утра. Родди де Санчес смотрел по телевизору теннисные соревнования, происходившие где-то в Европе, и транслировавшиеся по спутниковой связи. Игра шла вяло, Родди никак не мог сосредоточиться и с трудом удерживался ото сна. Всю ночь он ждал сообщений от офицера связи, который должен был подтвердить известие о смерти англичанина, и тогда Родди мог бы отдать распоряжение об эвакуации десантной группы с Лобос Кэй. Сообщение должно было быть закодировано в трех словах и повторено трижды с трехминутными интервалами в течение часа. Но после первоначальной информации о появлении англичанина на острове никаких известий не поступало. А между тем, приказ об отправке судна за десантной группой надо было отдать задолго до рассвета.
Когда-то Родди льстило, что отец посвящает его в свои амурные похождения, но в последнее время это стало смущать его. И сейчас, приготовив кофе, он, вместо того чтобы войти в спальню отца, постучал в дверь.
– Ну, что? – спросил адмирал, выходя в гостиную.
– Ничего, – ответил Родди.
В махровом банном халате и шлепанцах, адмирал стоял у окна, выходившего на террасу. Его пальцы машинально выбивали на стекле легкую дробь, как всегда в минуты раздражения. Принимать решение всегда трудно, но Родди его принял.
***
Трент сделал радисту укол морфия, который нашел в аптечке поста береговой охраны. Потом перевязал свои раны, а когда обезболивающее подействовало, наложил радисту шины на ноги и с помощью смотрителя маяка уложил его в кровать. На тачке, найденной в доме рыбака, Трент перевез тела мертвых багамцев к маяку, а трупы шестерых захватчиков свез к концу причала и рассадил друг против друга так, чтобы были видны их лица.
У мертвецов не оказалось ни удостоверений личности, ни копейки денег, а их вооружение ни о чем не говорило – таким оружием мог быть оснащен любой профессиональный боевик как по ту, так и по другую сторону закона.
Вооруженный автоматом Калашникова, одетый в старые джинсы из помещения поста береговой охраны, Трент ушел с причала. Укрывшись в темноте за дальней стеной склада, они со смотрителем маяка стали ждать – что будет дальше. Прожектор маяка бросал яркий сноп света на поверхность океана.
Смотритель – мужчина средних лет, полноватый, – благодаря долгим годам службы на овеваемом всеми ветрами крохотном коралловом островке, обладал необычайным хладнокровием и жизнестойкостью. Пиратство и убийства – обычное дело на Багамах, где процветала торговля наркотиками. Поэтому смотритель полагал, что это нападение было связано либо с переправкой партии наркотиков из Колумбии во Флориду, либо с засадой на транспорт наркотиков, а Трент – агент британской или американской разведки, связанный с багамскими властями.
– А это что – для отпугивания птиц? – кивнул он на кучу трупов на причале.
– Да, что-то вроде этого, – ответил Трент. Смотритель, следуя за лучом маяка, смотрел в бинокль, обшаривая на всякий случай море в поисках судна.
– Навряд ли они появятся сейчас. Скорее всего будут ждать сообщения по радио, – рассуждал он.
Трент не был в этом уверен. Он забрал бы Аурию немедленно, не дожидаясь рассвета.
Старый Багамский пролив – это не только обычный путь грузовых судов, но и богатое рыбой место. Вот и теперь у кромки коралловой отмели замелькали белые огни на мачте – это рыболовецкие суда, их было шесть. В течение двух часов рыбачьи суда постепенно приближались к Лобос Кэй, и наконец Трент и смотритель отчетливо увидели ближайшее из них в свете прожектора.
Приземистое судно с квадратной кормой, пройдя на расстоянии около двухсот метров от берега, продолжало идти тем же курсом еще около мили, а затем повернулось и медленно двинулось назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81