Берри схватила ее за руку.
– Я вернусь, как только покажу им дорогу.
– Нет, – ответила Мюриель. – Останьтесь с ними. Присмотрите за моим сыном.
Когда они ушли, она снова села в кресло и просидела в нем около получаса, чтобы дать им время отойти подальше. Затем, сделав глубокий вдох, Мюриель встала и, выйдя из комнаты, направилась по коридору в сторону помещения, где жил сэр Морис Лукас, капитан ее личной охраны.
Он открыл на стук, и на лице у него появилось озадаченное выражение.
– Ваше величество, – спросил он. – Чему я обязан такой честью?
– Сэр Морис, – начала Мюриель, – в последнее время я дурно обращалась с вами и вашими людьми.
– Как скажете, ваше величество, – ответил он неуверенно.
– Теперь, когда я это сказала, я хочу, чтобы вы ответили на несколько прямых и не терпящих отлагательства вопросов.
– Я отвечу на любые ваши вопросы, ваше величество, – заверил ее рыцарь.
– Верна ли гвардия мне и моему сыну Чарльзу?
Морис напрягся.
– Мы верны Чарльзу как королю и вам как его матери, – ответил он.
– А вы признаете другие притязания на трон?
Морис еще сильнее нахмурился.
– Принцесса Энни имеет право на трон, но, насколько мне известно, ее здесь нет.
– Вы слышали, что вернулся принц Роберт?
– Да, такие слухи ходят, – ответил Морис.
– А если я скажу вам, что считаю его виновным в смерти моего мужа, телохранителей и королевских всадников, которые сопровождали его в Аэнах?
– Я скажу, что это вполне правдоподобное предположение, ваше величество. А если вы хотите знать, последую ли я за принцем Робертом, мой ответ – нет.
– И вы доверяете своим людям?
Он заколебался, но ответил:
– Большинству.
– В таком случае отдаю вам следующий приказ, сэр Морис. Я хочу, чтобы вы и ваши люди покинули замок и город, даже если вам придется пробиваться силой.
Глаза капитана Мориса округлились и стали похожи на два блюдца.
– Ваше величество? Мы вас не оставим.
– И погибнете. А мне нужно, чтобы вы были живы и находились за пределами замка и Эслена, там, где вы сможете найти надежных людей, которые поддержат меня ради торжества справедливости. Возьмите с собой Песью Шапку. Да, и еще: оденьте кого-нибудь из ваших людей в большой, тяжелый плащ с капюшоном, чтобы казалось, будто с вами Чарльз.
– Но король, ваше величество…
– По-прежнему остается королем. Можете мне поверить, он будет в безопасности.
Морис несколько мгновений молчал.
– Вы хотите, чтобы мы покинули замок сейчас, ваше величество?
– Сейчас и без лишнего шума. Я не хочу, чтобы без крайней необходимости проливалась кровь.
Морис поклонился.
– Как прикажете, ваше величество. И да пребудут с вами святые.
– И с вами, сэр Морис, – ответила она.
Затем Мюриель вернулась в свои апартаменты, думая о том, что теперь, по крайней мере, узнает раз и навсегда, может ли она доверять своей гвардии. Действия всегда лучше слов.
Она надела корону, взяла двух стражников, оставленных ей сэром Файлом, и покинула свои покои.

Глава 3
Воин, священник и корона

Когда Стивен сломал печать прайфека, он знал, что окончательно разрывает свою связь с церковью. Печать была священна, и письмо мог открыть только тот, кому оно предназначалось. Ученика или священника, нарушившего этот закон, сначала исключали из ордена. Затем подвергали мирскому наказанию – от порки до казни через утопление.
Но Стивену было все равно. Чтобы покарать его, церковь должна узнать о том, что он совершил это преступление, а он понимал, что сумеет скрыть правду, если захочет. Нет, он сломал печать потому, что в глубине души знал: гниль, которую он обнаружил в монастыре д'Эф, была не маленьким пятном на груше – плод сгнил весь, вместе с деревом и его корнями.
Если отцы церкви виновны в пробуждении проклятых святых, это вызывает определенные сомнения. И если сама церковь прогнила насквозь, он не желает принимать в этом участие – по крайней мере, большее, чем уже принял. Он будет служить святым иначе, своим собственным способом.
– Стивен? – спросила Винна. – Что там написано?
Стивен сообразил, что уставился на буквы, даже не пытаясь их прочесть. Тогда он попытался прогнать посторонние мысли и сосредоточиться.
«Странно», – подумал он. Если не считать подписи и стихотворения, написанного, кажется, на вадхианском языке, письмо показалось ему полнейшей бессмыслицей.
– О. Это какой-то шифр, – сказал он.
– Клубок слов, который ты не можешь распутать? – проговорил Эспер. – Не верю.
Стивен кивнул и сосредоточился.
– Со временем я смогу в нем разобраться. Он основан на церковном вителлианском и более старом литургическом языке, который называется джедикад. Но само письмо совершенно бессмысленно. Правда, стихотворение…
Он замолчал, начав изучать его. Это действительно был древний вадхианский язык или близкий к нему диалект.
– Здесь имеется каниту, – сказал он. – На языке королей-колдунов каниту субокаум – «вызывающее заклинание».
– А кого оно вызывает? – спросила Лешья.
– Некоего Крубха Крукха, – ответил Стивен, покачав головой. – Я никогда о нем не слышал. Но не все проклятые святые широко известны. По правде говоря, это больше похоже на название места, а не на имя – означает что-то вроде «склоненного кургана».
– А может быть так, что имеется в виду седое? – спросила Лешья.
– Легко, – ответил Стивен. – И, учитывая все, что мы видели, это очень вероятно. Странно только, что перед этим стоит префикс «дхи», который обычно указывает на то, что дальше идет имя святого.
– В любом случае, – прервала его Лешья, – бессмысленно возвращаться в Эслен, чтобы рассказать вашему прайфеку о том, что здесь происходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163