И самое чудесное было то, что дело его жизни развернулось у ворот города, всецело проникнутого западной мыслью, города, помешанного на ложном, привозном оксидентализме, более европеизированного, чем любой другой город в Индии… Здесь он жил без всякой книжной науки. Этот гениальный ум едва мог написать свое имя, но самые известные ученые нашего университета признавали его гигантом ума… Величайший религиозный и философский ум нынешней Индии – Ауробиндо Гхош, независимый от какой-либо школы, ярко свидетельствует об учении Рамакришны и проливает свет на исключительное многообразие его духовных сил и на еще более исключительное умение души, управляющей ими.
«Новый и единственный пример показывает нам в жизни Рамакришны Парамахансы возможности исключительного духовного могущества, которое, поднимаясь сперва прямо к познанию бога и овладев, так сказать, силой царством небесным, захватывает затем постепенно все методы йогинов, извлекает из них всю сущность с необыкновенным и быстрым мастерством, чтобы достичь всегда того же главного результата: овладения и выражения божественного начала наивысшим могуществом Любви, произвольной игрой интуитивного Познания, расцветом врожденных способностей в глубоких и многочисленных духовных испытаниях. Такой пример не может быть обобщен. Постепенное применение методов йогинов имело в этом случае специальную и временную цель – пролить свет решительным опытом сильной души на эту истину, так необходимую сегодня, к которой стремится с такими усилиями мир, уже так давно разделенный противоположными доктринами, враждебными сектами; знать, что все верования, все доктрины – только различные формы, разбросанные фрагменты единой и неделимой истины и что все дисциплины тянутся разными дорогами к тождественной цели наивысшего испытания – познать, овладеть, быть божественным, это единственное, что является необходимым и что содержит в себе все остальное. И все, что божественная воля изберет потом для нас, все средства, все полезные формы выражения здесь добавятся сверх того!» (Синтез йогина – журнал «Агуа», Пондишери, № 15/ХИ 1914 г.)
Так вьивлена великим метафизиком сегодняшней Индии интеллектуальная личность Рамакришны.

Мудрец, завершивший тясячелетнее дело индуистских мудрецов… Мудрец нашего времени, учение которого принесло больше всего благодеяний в настоящий час… Если я когда-нибудь сказал людям слово правды – это было его слово, его целиком. Только мои ошибки принадлежат мне».
Так унижался у ног смиренного Рамакришны самый умный, самый властный, самый, по справедливости, гордый из больших религиозных умов современной Индии. Тот, кто был святым Павлом бенгальской миссии. Тот, кто основал Церковь и доктрину.
Тот, кто обошел весь мир и был водопроводом, – подобным тому, чьи прекрасные арки пересекают римскую Кампанью, – по которому потоки духа распространились из Индии в Европу Родоначальница – Европа, выводок – Америка.

и из Европы в Индию, соединяя научный разум с верой Веданты и прошлое с будущим.
Это плавание по морю души я опишу в следующем томе. Имеется в виду сочинение Р. Роллана «Жизнь Виве-кананды». См.: Роллан Р. Жизнь Рамакришны. Жизнь Вивекананды. М., 1991. (Примеч. ред.)

В настоящем томе я повел дух Запада в дальние страны религиозного мифа, где дерево Бриарей, гигантское фиговое дерево, которое у нас слишком привыкли считать мертвым и засохшим, продолжает растить свои громадные ветви. Я его приведу теперь обратно непредвиденными путями в его жилище, где царствует современный разум. И мы откроем, когда вернемся, что перешеек веков, отделяющий один мир от другого, кажется для беспроволочного телеграфа нашего свободного взгляда не толще волоса и не длительнее мгновения.

Приложение I
ФИЗИОЛОГИЯ ИНДИЙСКОЙ АСКЕЗЫ

Мистический опыт в Индии не является, как это (ошибочно На самом деле он также существует на религиозном Западе, и в особенности в католичестве, как серьезная наука, построенная на богатом опыте веков целыми поколениями умов, одаренных подлинным гением психологического самоанализа. Но светская наука не сумела этим воспользоваться. Я отсылаю интересующихся к трудам Анри Бремона о Мистической победе: «Литературная история религиозного чувства во Франции» (и в особенности к тому VI этой истории, I часть, глава V, «Напряженная жизнь мистиков»).
Обыкновенно физиологическая сторона экстаза оставлена в тени и на втором плане (хотя ясно заметен при некоторых описаниях духа дыхательный ритм). Но зато интеллектуальный анализ сильно превосходит в тонкости и сложности наблюдения Востока.
Замечательно, что наша великая французская мистика, находясь под влиянием интеллектуального характера нашей культуры, не желает предоставить надлежащее место в божественном союзе не только чувственности, но и чувству. Она их оставляет на пороге. Французская святая Тереза XVII века, Мария Воплощения, не перестает настаивать: «Без единого чувства», «выше всякого чувства»…
«…Все, что попадает в сферу чувственного, не приближается к этому божественному действию, но мы должны выражаться согласно нашей грубой манере говорить, так как мы состоим из материи». «Боже, – восклицает Маргарита Романе, – отделите от меня кровь и тело раньше, чем я буду говорить с вами».
Совсем не то у индийского мистика. Как бы глубока ни была его способность к абстракции, его интеллектуализм внедрен более смело и более наивно в плоть. Все-таки мы увидим далее, в ходе нашего рассказа, какие предосторожности принимал Вивекананда против возможного возбуждения в экстазе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93