Борьба за возможность творить новое, борьба с контрреволюцией российской и мировой выпала на долю двух органов Советской власти – на военное ведомство и ВЧК.
Громкие победы на полях брани покрыли красную рать республики неувядаемой славой. Заслуги Красной Армии (при своем возникновении строго классовой, а теперь поистине всенародной) ныне признаются даже теми маловерами, которые в начале ее создания стояли в сторонке со скептическими словами и смехом на устах.
Работа ВЧК, ее достижения, наоборот, остаются в тени. Эта разница, конечно, есть результат характера работы того и другого органа. В то время как наступление или отступление, эвакуация или взятие любого города происходят у всех на виду, в условиях такой же широкой гласности работа Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией была бы обречена на полное бесплодие… В белогвардейском стане процветает подзаборная литература «об ужасах чрезвычаек»; меньшевики, правые, левые и иные эсеры, анархисты, спекулянты постоянно скулят о «насилиях» и «зверствах», чинимых чрезвычайками, иначе говоря – судит среда, которую нам приходится преодолевать, среда, поставляющая клиентов чрезвычайным комиссиям. А советская, даже партийная, публика имеет самое отдаленное представление о роли и работе ВЧК. А между тем, не говоря о всем прочем, успехи той же Красной Армии были бы абсолютно немыслимы без помощи со стороны ВЧК.
Предлагаемая ныне вниманию читателей «Красная книга» заключает в себе документальные данные о работе ВЧК.
Контрреволюция отнюдь не исчерпывается открытой вооруженной борьбой иноземных и отечественных банд против Советской власти или же открытыми мятежами и восстаниями в городах и деревнях. Есть иные, скрытые виды контрреволюции, которые стремятся свить себе гнезда решительно во всех советских учреждениях, не исключая органов борьбы с нею. По своему характеру и приемам контрреволюция чрезвычайно разнообразна и гибка, но цель ее одна: сломить рабоче-крестьянское государство изнутри и помочь, облегчить дело борющихся с ним снаружи открытой, вооруженной силой.
Разумеется, в момент, когда победа пролетариата над своими классовыми врагами далеко не завершена, материалы «Красной книги» приобретают особенную остроту и злободневность.
Знакомясь с проявлениями и приемами контрреволюции по подлинным документам, научившись распознавать ее, каждый честный гражданин Советской России поймет, что ему надо быть начеку, что нельзя ему не принять посильного участия в деле ее подавления. Ведь наша революция отличается неслыханным доселе массовым характером, все и вся вовлечены в ее круговорот; нет, не может и не должно быть человека, наблюдающего события наших дней оком стороннего зрителя. «Красная книга», таким образом, приобретает весьма важное политическое значение.
В ней – все цвета радуги политической мысли: от самых заядлых крепостников, матерых монархистов и заправских кулаков до тех, которые «левее здравого рассудка».
Еще в начале апреля 1917 года на вопрос, каковы главные группы политических партий в России, тов. Ленин отвечал:
1) Партии и группы правее кадетов.
2) Партия конституционно-демократическая (кадеты, партия народной свободы) и близкие к ней группы.
3) Социал-демократы, социалисты-революционеры и близкие к ним группы
и, наконец,
4) «Большевики». Партия, которой следовало бы называться коммунистической партией и которая ныне зовется «Российская социал-демократическая рабочая партия, объединенная Центральным Комитетом», а в просторечии «большевиками».
Тогда же тов. Лениным был дан классический социальный анализ вышеприведенных партий.
Какой класс представляют эти партии?
1) Правее кадетов – крепостников-помещиков и самых отсталых слоев буржуазии (капиталистов).
2) Кадеты – всей буржуазии, то есть класса капиталистов, и обуржуазившихся, то есть ставших капиталистами, помещиков.
3) Социал-демократы и социалисты-революционеры – мелких хозяев, мелких и средних крестьян, мелкой буржуазии, а также части поддавшихся влиянию буржуазии рабочих.
4) «Большевики» – сознательных пролетариев, наемных рабочих и примыкающей к ним беднейшей части крестьян (полупролетариев).
И за полгода до Октября, путем умственного социологического эксперимента, тов. Ленин определил отношение всех этих партий к самому основному вопросу нашей революции.
Он ставил вопросы: надо ли крестьянам тотчас брать все помещичьи земли, следует ли народу взять в свои руки самые крупные и самые сильные, монополистические организации капиталистов – банки, синдикаты заводов и т. п.
Ответы на эти вопросы, в сущности, и явились ответом на вопрос, каково их отношение к социализму и к Советской власти. Большевики оказались по одну сторону, а все прочие политические партии и группы – по другую.
История уже блестяще подтвердила этот прогноз. За последние два с половиной – три года мы – свидетели распада и разложения многих партий. Рядом с Корниловым, Калединым, Красновым, Колчаком и теперь Деникиным мы встречали и встречаем множество крупных имен решительно из всех партий, очутившихся в законном и незаконном сожительстве с белогвардейцами. Разложение зашло так далеко, что правое и левое крыло одной и той же партии отделяются непроходимой пропастью: поистине не знает левое, что творит правое. Так, Савинков, вдохновитель белогвардейской организации «Союз защиты родины и свободы», эсер, Вольский, Буревой и т. д., проделавшие горький опыт колчакиады и перешедшие в советский стан, – тоже эсеры. Плехановцы, входившие в состав той же белогвардейской организации, – эсдеки, недавно слившиеся с партией коммунистов с.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144