— Дорогой мэтр, если я вам когда-нибудь понадоблюсь… Мадемуазель Сюзанна, примите мои наилучшие пожелания и передайте дружеский привет господину Филиппу.Он вынул из кармана тяжелые часы в двойном золотом футляре.— Господин Жербуа, сейчас три часа сорок две минуты, в три сорок шесть разрешаю вам выйти из этой гостиной… Ни минутой раньше трех сорока шести, ясно?— Но они могут войти силой, — не удержался мэтр Детинан.— Мой дорогой мэтр, вы забываете о законе! Ни за что на свете Ганимар не согласится ворваться в жилище гражданина Франции! Мы еще можем успеть сыграть отличную партию в бридж. Однако прошу извинить, мне кажется, вы все трое настолько взволнованы, что я не хотел бы злоупотреблять…Он положил часы на стол, открыл дверь гостиной и обернулся к белокурой даме:— Вы готовы, дорогой друг?Пропустив ее вперед, Люпен напоследок почтительно поклонился мадемуазель Жербуа и вышел, прикрыв за собой дверь.Из вестибюля послышался его громкий голос:— Привет, Ганимар, как дела? Наилучшие пожелания госпоже Ганимар! Передайте, что на днях зайду к ней пообедать… Прощай, Ганимар!Раздался второй звонок, на этот раз резкий и яростный, за ним последовали удары в дверь. На лестнице что-то кричали.— Три сорок пять, — пробормотал господин Жербуа.И спустя несколько секунд решительно направился в вестибюль. Люпена и белокурой дамы уже там не было.— Отец! Не надо! Подожди! — крикнула Сюзанна.— Ждать? Да ты с ума сошла! Какие церемонии могут быть с этим мерзавцем? Ведь полмиллиона…Он отворил.— Эта дама… где она? Где Люпен?— Он был здесь… Он еще здесь.Ганимар торжествующе воскликнул:— Он у нас в руках. Дом окружен!— А черная лестница? — возразил мэтр Детинан.— Черная лестница выходит во двор, а там лишь один выход, и возле него дежурят десять человек.— Но ведь вошел-то он не через эту дверь… и уйдет не через нее.— А как же он вошел? — ответил Ганимар. — Не по воздуху же залетел!Он отодвинул портьеру. Показался длинный коридор, ведущий в кухню. Ганимар бросился туда и обнаружил, что дверь на черную лестницу была заперта на два оборота.Из окна он крикнул агентам:— Никого?— Никого.— Ну тогда, — заключил он, — они в квартире! Спрятались в одной из комнат! Ведь удрать отсюда просто невозможно! Ага, малыш Люпен, ты надо мной посмеялся, а теперь мой черед…
В семь часов вечера, удивленный тем, что до сих пор нет никаких новостей, сам шеф Сюртэ господин Дюдуи прибыл на улицу Клапейрон. Он опросил агентов, дежуривших возле дома, и поднялся к мэтру Детинану. Тот проводил его в комнату, где господин Дюдуи увидел человека, вернее, две ноги, елозящие по ковру, тогда как туловище, которому они принадлежали, целиком скрывалось в глубине камина.— Эй, эй! — выкрикивали где-то вдали.И другой голос, идущий сверху, вторил:— Эй, эй!Господин Дюдуи засмеялся:— Послушайте, Ганимар, что это, вы решили сделаться трубочистом?Инспектор выполз из чрева камина. Лицо его, одежда почернели от сажи, в глазах появился горячечный блеск. Он был неузнаваем.— Ищу ЕГО, — проворчал Ганимар.— Кого?— Арсена Люпена. Арсена Люпена и его подругу.— Ах, так? Уж не воображаете ли вы, что они спрятались в каминной трубе?Ганимар поднялся, приложил к манжете своего начальника пять угольно-черных пальцев и глухо, с бешенством произнес:— А где, вы думаете, они могут быть, шеф? Ведь должны же они где-то быть! Они такие же живые существа, как мы с вами, из мяса и костей. Люди не умеют превращаться в дым.— Конечно, нет, они могут просто уйти.— Как? Как? Дом окружен. Даже на крыше мои агенты.— А соседний дом?— Он никак не сообщается с этим.— А квартиры на других этажах?— Я знаю всех жильцов: те никого не видели. И никого не слышали.— Вы уверены, что знаете всех?— Всех. За них поручился консьерж. К тому же из предосторожности я поставил по агенту в каждой квартире.— И все-таки надо бы его поймать.— Я тоже так говорю, шеф, я тоже так говорю. Надо, а значит, будет сделано, потому что оба они здесь. Они просто не могут здесь не быть. Будьте спокойны, шеф, если не сегодня, то завтра я их поймаю. Останусь тут ночевать! Ночевать останусь!Он и правда там заночевал и на следующий день тоже, и через день. Когда прошло три полных дня и три ночи, инспектор не только не поймал неуловимого Люпена и его столь же неуловимую подругу, но и не смог обнаружить ни малейшей зацепки, позволяющей построить хоть какую-нибудь версию происшедшего.Именно поэтому его первоначальное мнение ничуть не изменилось.— Раз нет никаких следов, значит, они здесь!Может быть, в глубине души он не был столь сильно в этом убежден. Однако признаваться не желал. Нет, тысячу раз нет, мужчина и женщина не растворяются в воздухе, подобно злым гениям из детских сказок. И, не теряя мужества, он продолжал искать и рыскать, словно надеялся обнаружить невидимое укрытие, найти их, даже превратившихся в камни и стены. Глава втораяГолубой бриллиант Вечером 27 марта на авеню Анри-Мартен, 134, в особнячке, оставленном ему в наследство братом полгода тому назад, старый генерал барон д'Отрек, посол в Берлине во времена Второй империи, дремал в своем глубоком кресле, пока компаньонка читала вслух, а сестра Августа клала грелку в кровать и зажигала ночник.В одиннадцать часов монашенка, в виде исключения собиравшаяся в этот вечер отправиться на ночь в монастырь, чтобы побыть с настоятельницей, позвала компаньонку.— Мадемуазель Антуанетта, я все закончила и ухожу.— Хорошо, сестра.— Смотрите не забудьте, кухарка взяла выходной, вы остаетесь в доме одна с лакеем.— Не беспокойтесь за господина барона, я, как договорились, лягу в соседней комнате и оставлю дверь открытой.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9