Темно, холодно и грустно, кошки на душе скребут. Думаю, надо себя чем-то занять, а то точно на луну выть начну. Я Дези и спрашиваю:
– Как же вы здесь живете?
– А что? – Так и живем, – хорошо живем.
– Да так, ничего, грустно как-то. Нужно будет пару игрушек принести, и малышня будет рада.
– Не мучайся, Ричи, иди домой. Я уже успокоилась. Что толку переживать? Иди, пора тебе – Вот еще, не говори глупостей.
– Не беспокойся за меня. Ты прав, Атосику там лучше будет. Сейчас, наверное, чистый, сытый на коврике спит, – мечтательно продолжила она. Я когда маленькой была, меня тоже любили. Гладили, целовали, – она тяжело вздохнула.
– Не переживай, милая. Разве тебе плохо?
– Что ты, очень хорошо. Ты меня любишь, детишки рядом сытые спят. Что мне еще нужно?
– Вот и не переживай.
Сам говорю, а на душе кошки скребут. Как там мамка? Волнуется, небось. Вздохнул я, повернулся на другой бок и закрыл глаза. Что, думаю, дергаться. Слезами горю не поможешь.
Завтра поутру пойду домой, а сейчас их одних бросать нельзя. Мало ли что ночью случиться может.
Лежу, сна ни в одном глазу. Дези рядом мирно посапывает, дети тоже спят. Вдруг, чувствую запах родной. Принюхался, – точно мамка. Меня ищет.
– Ричард, Ричард – Кто это? Проснулась моя девочка. Глаза еще закрыты, а уже волнуется. Ох, не легкая у нее жизнь.
– Мамка – Отвечаю. А сам думаю, только бы не нашла, иначе точно придется домой идти, не смогу я ей отказать.
– Иди к ней, – Дези говорит.
– А ты? – Что я? – Куда я пойду – Я тогда тоже никуда не пойду.
Затаились мы, лежим, почти не дышим. Вдруг: – Гав! – Гав! – Малышня проснулась.
Слышу, дверь скрипнула. Нашла все-таки – Ричи, где ты? Пойдем домой – Неожиданно свет ударил в глаза. Я даже зажмурился. Надо же, с фонарем. Подготовилась.
– Папа! Папа! Иди сюда, я их нашла!
Хорошо, хоть сообразила, отца с собой взять. А то вздумала по гаражам ночью шляться. Мало ли на кого нарваться можно.
– Ричи, бери своих мелких, и пора домой. Нечего вам в подворотнях спать.
Бог мой! – Что она говорит? – Неужели готова нас всех взять? – Нет, не может такого быть – А почему не может?
– Пошли, пошли, ребята.
– Она что и меня возьмет? заволновалась Дези.
– Возьмет – И детей?
– И детей – Она что, с ума сошла?
– Не знаю. Пошли что ли? – Смотрит она на меня, а глаза у самой перепуганные. То ли верить в такое счастье, то ли нет.
Лизнул я ее в нос. Смотрю, полегчало, даже заулыбалась. А мамка в это время решила с ней познакомиться. Протянула руку, стоит, ждет. Неужели думает, что все так просто. Дези столько горя от людей натерпелась, что так просто ни с кем не подружится.
Дези с перепугу зарычала. Пора, думаю, вмешаться, а то, точно, все кончится скандалом. Я ей и говорю: – Кончай, она тебя не обидит. Взял и с причмокиванием лизнул мамке руку.
Дези посмотрела на меня, на нее, вздохнула и тоже лизнула, правда с неохотой. И тут откуда-то сбоку выскочила малявка, Масяней зовут, вредная такая. Цап мамку за палец острыми зубками. Та как закричит: – Ой!!! Больно!
Тут уж я не выдержал. Вскочил и вредину за шкирку.
– Вот я тебе сейчас! Говорю.
Она маленькая, слабенькая, как заверещит: – А – а – а – Имя ей я вчера придумал. Рыжая, лохматая, бегает, только пятки сверкают, такая же, как у мамке на экране. Дези ее Машей называла. Какая она Маша? Масяня и есть Масяня, что вид, что характер. Ну да, ладно.
Лизнул я мамке палец и говорю: – Ничего, до свадьбы заживет.
Ха – До какой свадьбы? – Не дай бог, такого точно не переживу.
Взяла мамка вредину, погладила, поласкала и посадила в сумку. За ней двух ребят отловила и, наконец, последнюю, самую симпатичную, Лизонькой зовут.
– Все, – говорит, – Пошли, папуль. А то уже спать хочется.
Дед сумку взял и вперед. Дези за ним след в след, смотрит, чтобы не обидели ее ненаглядных деточек. А те притихли, явно новую конуру изучают. Интересно им, глупеньким.
Так мы и пришли. Открыла мамка дверь и пригласила: – Заходите.
Подтолкнул я Дези носом и за ней. Вошла она в коридор, стоит ни жива, ни мертва. Ждет, когда Данила выскочит.
А мамка и говорит:
– Ты Дези будешь с детишками в этой комнате жить. Проходи.
Открыла она дверь, а там коробка. А в ней мое старое одеяло и пара подушек. Взяла она сумку и давай щенков по одному вынимать, на новом месте устраивать.
– Завтра вас помоем, причешем. Красивые будете, чистые. А сейчас давайте спать.
Дези, конечно, сразу в коробку полезла, проверить, все ли там для ее ненаглядных, как нужно устроено. Порылась, порылась, вздохнула с облегчением, и успокоилась. Тем более мамка туда что-то вкусненькое положила. Дети быстро разобрались, что к чему, и весело зачавкали.
Слава богу, хоть сытые поспят!
Интересно, а где Данила? Что-то тихо очень – Пойду, посмотрю.
Захожу в свою комнату, смотрю, а он в моем кресле сидит, глаза таращит.
– Ну, что – явились?
– Явились, – отвечаю. Не сердись, Данила, это не я. Это все мамка – Что, не я? Не ты что ли детей настрогал? Мамка, значит? – И такой меня тут смех разобрал. Дело-то серьезное, а я как захохочу. Минут пять успокоиться не мог. Данила смотрел, смотрел, а потом тоже заулыбался. Чувствую, обстановка разрядилась.
– Ну и злодей ты, Ричард, – говорит. Никогда не знаешь, чего от тебя ждать.
– Я и сам не знал, пока не увидел.
– Оправдывайся, оправдывайся – Но учти, если твоя – хотел он ее обозвать, но ума хватило, сдержался, – Будет на меня кидаться, я ей такое устрою. Ты ее предупреди. Она, конечно, мать кормящая, это ее и спасает, но хорошего, помаленьку. Пусть не наглеет, а то мигом вылетит.
– Не заводись, – отвечаю, – Она все прекрасно понимает, но и ты будь поспокойнее. Она же мать, волнуется, переживает, для нее дети все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60