– Прекрасно! – детектив повернулся к мальчику и неожиданно попросил: – Дай-ка твой ржавый гвоздь.
Дэвид был ошеломлен проницательностью Фикса и молча достал из кармана гвоздь. Фикс взял его двумя пальцами, за шляпку и за острие, подошел к забору и стал обследовать плакат.
– Я в этом не сомневался с самого начала, – обратился он ко всем сразу. – Видите, плакат держится на трех гвоздях… а вот он, четвертый! – Он повертел в пальцах ржавый гвоздь. – Может быть, здесь есть сомневающиеся? – Он вставил гвоздь в отверстие, и тот вошел в него по самую шляпку.
Все одобрительно покивали.
– Что ты на это скажешь?
Все смотрели на мальчика.
– Я… я… не знаю, – пролепетал Дэвид.
– Ну разумеется. Если бы ты знал, мне нечего было бы тут делать, – отрезал Фикс. – Ты и более простых вещей не знаешь. Например, как я догадался про гвоздь у тебя в кармане.
Дэвид, насупившись, молчал.
– А ведь это как дважды два. – Детектив, довольный собой, выпустил изо рта колечки дыма, из которых сложилось слово four, что значит «4». – Я всегда ношу с собой сильный магнит. Когда мы стояли рядом, у тебя карман оттопырился, из чего я заключил, что там у тебя всякие железки. А уж в коллекции железок хороший гвоздь – вещь совершенно необходимая.
– А как вы догадались, что он ржавый?
Фикс выпустил облачко дыма.
– Покажи правую ладонь, – сказал он.
Мальчик показал. На ладони отпечаталась ржавая полоска.
– А теперь ответь, зачем ты закрыл плакатом дыру? Хотел, чтобы никто не узнал, что за этим забором?
Дэвид начал было объяснять, но детектива, похоже, не интересовал его ответ. В будущем нас еще не раз, я думаю, удивит весьма своеобразная манера Фикса распутывать дело. То, что сыщик рассчитывал услышать, он выслушивал с большим вниманием, но если объяснение не работало на его версию, он пропускал слова мимо ушей.
Короче, интерес к забору у Фикса сразу пропал. Он направил бинокль на шоссе, по которому умчался черный лимузин.
– У нас есть пять минут в запасе.
Он вдруг сощурился и как-то подозрительно обвел взглядом присутствующих.
– Да-а-а, – протянул он, – запутанная история. Жаль, некогда подвергнуть вас всех перекрестному допросу. Одни свидетели… хоть бы один подозреваемый.
– Мистер Фикс, а кто уехал в черном автомобиле? – почему-то понизив голос, спросил Дэвид.
– И что он такого натворил? – так же тихо спросила Бьюти.
– Кто здесь задает вопросы? Вы или я? – обрушился на них Фикс. Усы у него загнулись вверх под углом в 45 градусов. – Должен вас предупредить: в интересах следствия вы должны говорить правду и только правду. – Он нацелился трубкой в Бьюти. – Так как, вы сказали, зовут вашу пропавшую дочь?
– Я не сказала вам, как ее зовут, потому что вы меня об этом не спрашивали. Ее зовут Кэнди.
– Какое сладкое имя, – облизнулся доктор.
– Она родилась такой пышкой… А потом долго болела и стала тоненькой как свечка. Я ей пела колыбельную:
Плачут шоколадки,
Вафли все в слезах,
Леденец мой сладкий
Тает на глазах.
– Так и повелось: Кэнди – Леденец.
Бьюти закрыла лицо руками. На мгновение Дэвиду показалось, что перед ним беспомощная девочка, а сам он высокий сильный мужчина. Если бы не присутствие двух взрослых, он бы сейчас… он бы сейчас сделал что-нибудь такое… такое… Ну почему же эти взрослые ничего не делают!
– Дэвид, – прервал его мысли Фикс. – Останешься здесь за старшего. Будешь следить за забором и фиксировать дыропоток. Вещи своими именами не называть.
– Какие имена? Какие вещи? Вы имеете в виду рыжего ко…
– Тсс! – в один голос зашипели Фикс с Йонингом.
– Учись не называть вещи своими именами, – сказал сыщик. – Это великое искусство. Особенно когда имя уже на языке вертится. Ужасно хочется его произнести… а ты молчишь, точно воды в рот набрал.
– Разве не приятно делать то, что тебе хочется? – удивился мальчик.
– Приятно. Но, клянусь своими усами, иногда приятнее не сделать того, что хочется.
– Но как же еще я могу назвать ко…
И снова ему не дали договорить.
– Можешь. Например, Мяу-Мяу, – подсказал Фикс.
– Или Мур-Мур, – подхватил доктор.
– Или Мягкая Лапа…
– Или Хвост Трубой.
– Или Бок-не-чешется-а-об-ногу-трется…
– Или Вареньем-не-вымазался-а-все-время-облизывается.
– Или представитель отряда хищных, питающийся мышами…
– Но зачем?! – терпение Дэвида лопнуло. – Зачем столько слов, когда можно сказать просто: кот!
На этот раз его не успели остановить. А жаль. Произнесенное им слово разбудило ведьму, которая дремала после варварского уничтожения старинной книги. Старуха прокрутилась три раза юлой, раскрыла зонтик и… улетела через дыру в заборе.
В мастерской царила некоторая рассеянность.
Детектив пробормотал сквозь зубы:
– Зонт-самострел тайваньского производства, 1 фунт стерлингов.
Фикс, вы сумеете выследить ее по этому зонту? – спросила Бьюти.
Доктор выкатил грудь колесом – он был рад случаю похвалиться своим знаменитым другом:
– Мадам, Фикс выслеживал преступников по почерку, по волоску, оставленному на подушке, по примятой траве. А вспомнить дело Дона Кукиса, убившего свою молодую жену! Фикс нашел его по воздушному поцелую, который тот послал своей сообщнице.
– О, эта история обошла все газеты!
– Тогда вперед! – радостно воскликнул доктор. – А, собственно… куда? – задумался он.
– Вот именно – куда? – детектив почему-то уставился в телевизор.
Экран вспыхнул. Диктор, симпатичная молодая женщина, кивнула Фиксу и начала:
– Сегодня автомобиль может в считанные часы доставить нас в самый отдаленный уголок нашей страны. А ведь каким-то сто лет назад наши дедушки и бабушки тряслись по пыльным дорогам в медлительных дилижансах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52