– Она рассмеялась. – мы думали, ты ждешь сказочную принцессу, никак не меньше, и не считаешь прочих дам достойными твоего внимания.
Герцог Бриджуотер посмотрел на нее сквозь монокль и недовольно поджал губы.
– Значит, – сказал он, – вы ошибались, не так ли, Луиза? И ты, и Джордж.
Но она только весело рассмеялась.
– Ох, вынь монокль, – сказала она. – Ты же знаешь, что меня им не напугать. Да, Генри прекрасно копирует тебя. Мы чуть не умираем от смеха, глядя на него.
Герцог вынул монокль и поднял бровь. Его одиннадцатилетний племянник превратился в дерзкого нахала, что могло плохо кончиться для мальчишки. Неужели Джордж и Луиза поощряют подобную дерзость? Вот они, племянники-любимчики и их благодарность любящим дядям.
Женщины погрузились в долгий и увлекательный разговор о детях. В семье, где были три молодые матери, хватило бы тем для бесед на неделю, а то и больше. Но они обсуждали не только своих детей.
– Кора и лорд Фрэнсис вместе с детьми сейчас в городе, – сказала графиня. – Знаешь мама, мне было так приятно, когда она навестила меня вчера. Помнишь тот Сезон, когда Кора остановилась у нас и ты вывозила ее в свет? Мы с Чарлзом тогда еще объявили о нашей помолвке? В том же году она вышла замуж за лорда Фрэнсиса. Помнишь, какой шум поднялся вокруг нее? – И она первая рассмеялась, вспоминая подробности.
– Милая леди Фрэнсис, – с любовью произнесла леди Джорж. – Она спасла жизнь Генри. Разве я могу забыть ее? Как ее дети, Джейн? У нее уже четверо, верно?
Но Бриджуотер не мог больше слушать. Он пересек комнату, подошел к окну и остановился, глядя во двор и ожидая появления кареты.
Мысленно он уже представлял высокую, изящную фигуру Стефани. Он видел густые рыжие волосы, легким облаком окутывающие ее лицо и плечи, как той ночью, которую он собрался провести с ней. Он знал, что у нее карие с золотыми искрами глаза. Он вспомнил ямочку на щеке – кажется, левой – и очень белые зубы. Он вспомнил, как оживляла улыбка ее лицо. Он знал, что она красива.
Он никак не мог собрать все черты вместе, чтобы ясно представить ее. Он даже немного испугался, что не узнает ее сегодня днем.
Прошло уже шесть дней.
Шесть дней, как он впал в безумие. При взгляде назад все казалось каким-то нереальным. Трудно поверить, что это произошло на самом деле. Такое странное путешествие на юг с птичкой в ярких перьях, которую он ошибочно принял за ночного мотылька с живым воображением. Его упрямое желание проделать вместе весь путь, чтобы насладиться ее смущением, когда она будет окончательно разоблачена. Неожиданное осознание того, что все, что она говорила, было правдой от первого до последнего слова, и ужас понимания, что он безнадежно скомпрометировал леди. Его предложение. Настойчивость, с которой он просил, чтобы она приняла его.
Да, он настаивал. Она не один раз пыталась отказать. Она недвусмысленно освободила его от всех обязательств перед ней. И она бы не погибла, если бы он отступил. Жители особняка были готовы держать рты закрытыми – даже сэр Питер Гриффин. Он бы молчал в надежде жениться на ней самому.
Но он все же настоял. И она приняла его предложение.
Он даже не стал указывать на заблуждение, лежащее в основе ее согласия. Она искренне считала, что на всем протяжении их знакомства он вел себя безупречно. Она называла его добрым. Она считала, что он решил проводить ее в Синдон только исходя из соображений ее безопасности. Она сказала, что он – единственный, кто отнесся к ней с уважением кто поверил ей, несмотря на двусмысленность ее костюма. Боже, если бы она только знала!
Он не стал разрушать ее иллюзии. Было бы невежливо сделать это. И это причинило бы ей боль. К тому же – он должен признать это, – узнай она правду, она подумала бы о нем худшее.
Он чувствовал себя виноватым за то, что не признался, что был вовсе не таким героем, каким она его представляла.
Да, трудно поверить, что все это – правда. Кроме воспоминаний о том, с каким недоверием отнеслась к нему вся семья – они были слишком свежи в его памяти. Его мать, которая все же смирилась с неизбежным, переживала больше всех. Не может же он опозорить свое имя! Она не верит ему! Но она вскоре поверила и тут же встала на его защиту.
И теперь все женщины его семейства собрались, чтобы взглянуть на невесту. Объявление для утренних газет уже было готово, и помещение церкви Святого Георга заказано для церемонии бракосочетания, которая состоится через месяц.
Он безучастно смотрел, как во двор въехала простая карета и остановилась у крыльца дома. Он видел, как опустились ступеньки и из кареты вышли две леди, одна – средних лет, вторая – молодая. – Никто из них не посмотрел вверх. Обе женщины вошли в дом и исчезли из виду.
Он собирался нанести им визит вчера или сегодня утром. Но, когда вчера днем он навел справки в гостинице «Палтни», где они должны были остановиться, оказалось, что их еще нет. Сегодня утром миссис Кавендиш прислала визитную карточку его матери, и мать послала за ним. Они приезжают сегодня днем, писала она. Миссис Кавендиш и мисс Грей приглашены на чай. И он ждал назначенного времени. Он теперь жалел, что не навестил их сам, чтобы сопровождать сюда.
Он был главой семьи больше десяти лет. Никто, и в первую очередь он сам, не подвергал это сомнению. Но сегодня он снова чувствовал себя неуверенным в себе мальчишкой, во всем подчиняющимся матери. Он глубоко вздохнул и с шумом выпустил воздух из легких. Дверь за его спиной распахнулась, и дворецкий возвестил о прибывших. Женщины поднялись со своих мест.
Он стоял у окна, как безучастный наблюдатель. Она и ее кузина присели в поклоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67