Разочарованная Филиппа вернулась на диван. Сидеть было неудобно, пружины впивались в ягодицы. Неужели Джекем не может купить более приличный диван?
И тут Филиппу осенило. Она вскочила, внимательно осмотрела потертую обивку.
Затем стала прощупывать подушки. Ничего. Филиппа отодвинула диван от стены.
Спинка была выцветшей, обивка насквозь пропылилась, но швы выглядели совершенно целыми. Филиппа опустилась на корточки, ощупывая каждый дюйм, и когда добралась до нижнего угла покрытой обивкой спинки, под пальцами что-то хрустнуло.
– Конский волос так не хрустит, мистер Джекем, – пробормотала она, опуская руку ниже. Что-то было засунуто под ткань, значит, где-то есть отверстие или разрез.
Кончиками пальцев Филиппа нащупала разошедшийся шов, а затем узкую щель в обивочной ткани, прямую, как разрез бритвой. Ее выдавали лишь несколько свободно свисающих ниток.
Филиппа легла на спину и засунула голову под диван, чтобы рассмотреть дыру. Щель была достаточно большой, и Филиппа засунула туда руку.
– Мистер Стаббс, вы недобросовестно выполняете свои обязанности, – пробормотала она, стараясь не чихнуть.
– Я обязательно передам ему это, поскольку сомневаюсь, что вам доведется с ним встретиться вновь.
Чертов вор-предатель. Она должна была догадаться, что кабинет Джекема не заперт потому, что он все еще находится в клубе.
Глава 35
Комната Филиппы была пуста. Кровать застелена, на подушке аккуратно лежала ночная рубашка, а на вбитых в стену крючках висели оба ее платья. Джеймс стоял посреди комнаты ошарашенный, даже не в силах чертыхнуться.
Он пришел поговорить с ней, обнять ее. Но она, видимо, одетая по-мужски, куда-то исчезла.
Джеймс не на шутку встревожился.
Он вышел в коридор. Пламя свечи заколебалось на сквозняке. Прикрыв его свободной рукой, он заметил в конце коридора узкую, но хорошо различимую полоску света.
Подойдя ближе, Джеймс обнаружил, что потайная дверь приоткрыта. Сквозь щель видна была открытая дверь кабинета Джекема и свет, лившийся в темный коридор публичной части клуба.
Распахнув потайную дверь, Джеймс поспешил в комнату. Там были видны явные следы борьбы. Бухгалтерские книга валялись на полу. Диван был отодвинут от стены, диванные подушки разбросаны.
На полу лежал подсвечник, свеча, выпав из чашечки, продолжала гореть, грозя поджечь клуб. Джеймс поднял подсвечник и поставил свечу на место. Это был довольно изящный бронзовый подсвечник, один из тех, которые находились в комнате Филиппы. Судя по маленькой лужице воска, растекшейся по полу, стычка произошла совсем недавно.
Джеймс обошел вокруг дивана, размышляя, что бы это могло значить. Зачем было выдвигать его на середину комнаты? Борьба в комнате, возможно, могла сдвинуть его в одну или другую сторону, но мебель выдвинули намеренно.
Его охватило мрачное предчувствие. Филиппа побывала здесь до него. Что она здесь делала? Где она сейчас?
Скользнув взглядом ниже, Джеймс заметил небольшой белый треугольник, торчавший из-под дивана. Но ведь диванные подушки не набивают бумагой.
Джеймс, наклонившись, извлек лист плотной бумаги, опустился на колени и обнаружил под обивкой еще несколько листков. Вытащив их, он направился к столу, чтобы рассмотреть бумаги при свете свечей.
Один листок представлял собой угрожающее и злобное послание.
«Помни, вор, кого они будут обвинять в этом».
Второе носило более мирный характер:
«Ты считал вознаграждение достаточно щедрым, когда передавал мне первый список имен».
Было еще много листков подобного содержания. Джеймс сразу узнал почерк леди Лавинии Уинчелл. Тем же почерком были написаны и другие письма, извращенные сексуальные послания, которые, как теперь начал подозревать Джеймс, явно предназначались ему.
А в самом низу этой стопки явных улик Джеймс нашел и признание.
«Если ты читаешь это, Саймон, я скорее всего уже мертв. Знай, что я погиб от руки леди Уинчелл. И чтобы забрать с собой в ад эту мерзкую тварь, я хочу полностью признаться в своих преступлениях».
Это признание в предательстве, полное, как показалось Джеймсу, искреннего сожаления, вызвало у него отвращение, смешанное с сочувствием.
Джекем.
Джеймс чувствовал, что с ним что-то не так. Саймон спас этого человека, приведя его с улицы и поставив на ответственную должность в своем клубе, однако никогда не допускал Джекема во внутренний круг.
По этой же причине и Джеймс никогда этого не делал. Он имел огромное желание завербовать Филиппа, но всегда тщательно скрывал тайну клуба от Джекема.
Джекем.
Некоторое время Джеймс сидел неподвижно, потрясенный обнаруженными фактами, чтобы хоть как-то реагировать на случившееся.
«Значит, это не я выдал "лжецов"».
Джеймс едва не выронил документы из рук от охватившего его облегчения, ведь на его плечах в течение долгого времени лежало непосильное бремя.
«Я никого не предавал».
Вот почему Лавиния держала его в плену на том корабле. Ей не удалось его сломить.
Она подкупила Джекема. Неужели причиной была его слабость к бриллиантам?
И все это время, пока Джеймс искал доказательства или единственного свидетеля, за его спиной Джекем наблюдал за ним. Гнев тяжелой волной начал подниматься в его душе. И тут он вспомнил.
Филиппа.
Только теперь он понял, что она глубокой ночью делала в кабинете Джекема. Каким-то образом ей удалось узнать обо всем, у нее хватило ума, чтобы разглядеть то, чего не видели даже самые опытные «лжецы». И Филиппа решила найти доказательства.
Почему же она не пришла к нему? Почему не рассказала о своих подозрениях?
Потому что знала, что он не поверит ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101