– Феникс? Я иду в Феникс.
– Ну и отлично, – проворно отозвалась девочка. – Флаг по дороге в Феникс, так что пойдем вместе.
Итак, Феникс и Затмении – синонимы.
– Конечно, пойдем вместе. – Раджани наклонилась и обняла девочку за плечи.
Да, мир изменился, пока я находилась в стасисе. Я надеялась, что смогу спасти его от Скрипичника, но если он переменился настолько, что отцы продают своих дочерей… Я не уверена в успехе.
Глава 4
Любуясь прекрасным древним монастырем, прилепившимся к склону горы. Койот почувствовал себя так, словно попал на тысячу лет в прошлое. Он покосился на Кроули, ожидая увидеть на его лице восхищение, но оказалось, что тот с интересом глядит на него, ожидая такой же реакции. В результате оба расхохотались и пустили своих пони дальше по склону.
Из Феникса они направились в Лос-Анджелес, а оттуда сразу вылетели в Токио. Из Токио – в Нью-Дели; потом Гувахати, Паро, Бутан и в конце концов – Гонгар, Тибет. С каждым новым перелетом самолеты становились все меньше и меньше, а последний вообще был собран на шасси армейского грузовика времен гражданской войны 1999 года.
Из Гонгара до Лхасы ехали на автобусе. Кроули заметил, что столица весьма изменилась с тех пор, как он был здесь последний раз.
– В 1985-м, когда китайцы праздновали здесь двадцатилетие Тибетской автономии, был огромный скандал из-за того, что кто-то сделал лозунг на тибетском языке. Теперь же, смотри – кругом все по-тибетски.
О пребывании Кроули на Тибете Койоту было отлично известно, но тем не менее не мешал попутчику предаваться воспоминаниям. Койот и сам знал из книг, что в восьмидесятых годах здесь имели место волнения из-за сильного влияния Китая. В Тибет был запрещен въезд иностранцев, и запрет этот оставался в силе до самого 1997 года, когда вторая культурная революция создала столько проблем, что Пекину пришлось ослабить хватку, которой он держал дальние регионы. Тибет, Монголия и Маньчжурия избавились от угрозы стать колониями Поднебесной, и после двух лет кровопролития четырнадцатый далай-лама, вернувшись, в день своего рождения провозгласил Тибет снова свободным.
Во время путешествия из Ламы в Шигейст, а оттуда – в Намлинг Койот повсюду натыкался взглядом на следы недавней войны. Маоистские статуи были сброшены с пьедесталов и отданы на растерзание суховеям. Когда они проезжали через Сигхаст, Кроули заметил:
– Теперь китайские здания и статуи в том же состоянии, до которого во время первой культурной революции китайцы довели тибетские архитектурные и скульптурные сооружения. Тибет заново обретает собственную историю, и скоро ничего китайского здесь не останется.
В Намлинге пришлось бросить взятый напрокат «лендровер» и продолжить путешествие на лошадях в сопровождении желтого сухощавого монаха, которого Кроули назвал гетсулом Кхедрупом и объяснил, что он еще не совсем монах, но скоро будет посвящен.
Они зарысили вслед за Кхедрупом вверх по долине Ярлунг. Через два дня не осталось и следа цивилизации. На пути попадались лишь кочевники и стада яков.
По мере того как они поднимались выше, становилось прохладнее. Койот не переставал удивляться нестабильности здешнего климата. Они взяли с собой теплые вещи, однако пока по ночам вполне хватало вязаных пледов, которыми снабдил их проводник, а днем – рубашки или легкой куртки. Дождей не предвиделось и путешествие было приятным и необременительным.
Когда они подъезжали к монастырю, Койот повернулся к Кроули:
– Красиво. Наверное, местные власти отреставрировали его в первую очередь.
Обменявшись улыбкой с Кхедрупом, Кроули объяснил:
– Монастырь не нуждается в реставрации. Китайцы его и пальцем не тронули, хотя от Норбулинка и Йокханга, Серы или Потала они не оставили камня на камне.
– Наверное, потому, что сюда трудно добраться.
– На самом деле китайцы хотели разрушить Кангенпо в первую очередь, но далай-лама остановил их – перед тем как покинуть Тибет в марте 1959-го. – Он показал на изрезанную шрамами землю. – С тех прошло пятьдесят лет, но следы мотострелковой дивизии, которую пригнали китайцы, чтобы уничтожить далай-ламу и его семью, еще видны. Мао не давало покоя, что он сбежал из Нарбулинка, переодевшись солдатом.
Койот нахмурился:
– Ну, лама – понятно, а как удалось уберечь монастырь? Я мог бы даже отсюда стрелять по стенам пистолетом. – Он положил руку на прохладную рукоятку.
– Да, только ты его видишь, а они не видели. Мао хотел разрушить монастырь еще во время первой культурной революции, но ни он, ни его солдаты просто не видели, что надо рушить.
Койот задумался:
– Значит, я могу видеть его благодаря каким-то моим скрытым способностям. Кажется, раньше ты говорил, что некоторые люди развивают в себе способность видеть в ультрафиолете? Может быть, я вижу его потому, что он излучает ультрафиолет?
– Логично, но все же неверно. – Кроули повернулся к Койоту, вздохнул и снова показал на монастырь:
– Что ты теперь видишь?
Койот снял солнцезащитные очки и протер их. На месте высоких стен и блестящих крыш не было ровным счетом ничего.
– Он исчез!
– Продолжая твою аналогию – что ты увидишь на месте предмета, который не излучает никаких световых волн?
– Ничего.
– Вот именно. – Кроули прикрыл глаза, и через пару секунд монастырь возник снова. – Кангенпо одно из немногих мест на Земле, где эмпатичеекие способности приглушаются. Сейчас ты идешь этот храм потому, что я посылаю тебе его образ через сознание Кхедрупа, которому позволено видеть подобное великолепие. Если бы мне захотелось, я мог бы изменить изображение так, что ты увидел бы нечто совсем другое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73