Открываются двери в конце зала. Там стоят король и королева в сопровождении стражи; мы все медленно входим, и нас по очереди представляют королевским особам. У короля молодое лицо с полусонным выражением и очень твердое рукопожатие; королева очень хороша собой. (По-моему, ее зовут Фабриола – она была испанской графиней.) Мы выходим в другую комнату с левой стороны, где ряды стульев расставлены как в театре, причем в первом ряду стоят два стула для короля и королевы. Перед этими рядами стоит стол с шестью стульями для блестящих ученых – Нильса Бора, Ж. Перрена (француза), Р. Оппенгеймера и т.д. – см. рисунок.
Оказывается, что король хочет знать, чем мы занимаемся, поэтому наши старики дают цикл из шести скучных лекций – очень серьезных – совсем без шуток. Мне было очень трудно сидеть на стуле, потому что от сна в самолете моя спина одеревенела и побаливала.
После этого K K – первая буква английского слова «king» – король. – Прим. пер.

с Q Q – первая буква английского слова «queen» – королева. – Прим. пер.

проходят через комнату, где нас с ними знакомили, в комнату, расположенную справа (отмечена буквой «R» R – первая буква английского слова «right» – правый. – Прим. пер.

). (Все эти комнаты просто огромные, позолоченные, в викторианском стиле, разукрашенные и т.п.) В комнате «R» много видов униформы: стража у двери в красных мундирах, официанты – в белых мундирах (чтобы подавать напитки и закуски), военные – в форме цвета хаки с медалями и черные мундиры – вроде траурных (дворцовые служащие).
Из «L» L – первая буква английского слова «left» – левый. – Прим. пер.

в «R» я иду последним, потому что из-за деревянной спины не могу идти быстро. Я разговариваю с дворцовым служащим – очень приятным человеком. Он обучает математике в Лувенском университете неполный рабочий день, но его главная должность – секретарь королевы. Он также обучал К, когда тот был молодым, и работает во дворце уже 23 года. Теперь, по крайней мере, я хоть с кем-то могу поговорить.
Другие разговаривают с К и Q; все стоят. Через некоторое время профессор, возглавляющий конференцию (проф. Брэгг) хватает меня и говорит, что со мной хочет побеседовать К. Брэгг говорит: «К, это Фейнман». Я допускаю промах 1, собираясь опять пожать ему руку – что явно неправильно: руки он мне не подает. После неловкой паузы К спасает положение, пожав мне руку. К делает вежливые замечания по поводу того, какие мы все, должно быть, умные и как сложно, должно быть, думать. Я отвечаю в шутку (так мне посоветовал Брэгг, но что он знает?) – очевидно, ошибка 2. Так или иначе, напряжение ослабевает, когда Брэгг приводит еще одного профессора – по-моему, Гейзенберга. К забывает о Ф, и Ф быстренько смывается, чтобы возобновить беседу с секретарем Q.
После приличного промежутка времени – несколько апельсиновых соков и множества очень хороших закусок позже – ко мне подходит военная форма с медалями и говорит: «Пообщайтесь с королевой!» Нет ничего, что я сделал бы с бо́льшим удовольствием (очень красивая девушка, но не переживай, она замужем). Ф появляется на сцене: Q сидит за столом в окружении трех стульев, которые заняты – для Ф нет места. Слышится несколько глухих покашливаний, легкое смущение и т.п. и вот! – один из стульев неохотно освобождается. На двух других сидят какая-то дама и Священник при Всех Регалиях (он тоже физик) по имени ЛеМетр.
Мы ведем что-то вроде беседы (я слушаю, но не слышу никаких покашливаний и не ухожу со своего места), быть может, в течение минут пятнадцати. Образец:
Q: «Должно быть, очень сложно работать, думая об этих сложных задачах…»
Ф: «Нет, мы все занимаемся этим ради забавы».
Q: «Должно быть, сложно научиться изменять все свои идеи» – это она извлекла из шести прослушанных лекций.
Ф: «Нет, все эти парни, которые читали вам лекции, – просто отсталые старики – вся эта перемена произошла в 1926 году, когда мне было всего восемь лет. Так что, когда я изучал физику, мне нужно было изучить только новые идеи. Теперь стоит другой большой вопрос: придется ли нам менять их снова?»
Q: «Вы должны чувствовать себя счастливым человеком, потому что так работаете для мира».
Ф: «Нет, мне никогда не приходило в голову, направлена ли эта работа на мир или наоборот. Этого не знает никто».
Q: «Безусловно, все очень быстро изменяется – за последнюю сотню лет изменилось очень многое».
Ф: «Но только не в этом дворце». (Я подумал об этом, но сдержал себя.) «Да», – и пустился в лекцию по поводу того, что было известно в 1861 году и что мы обнаружили с тех пор – добавив в конце со смешком: «Похоже, что я никак не могу удержаться от чтения лекций – я профессор, понимаете ли. Ха, ха».
Q в отчаянии поворачивается к даме, которая сидит по ее другую руку и начинает беседу с того же самого вопроса.
Через несколько минут подходит К, шепчет что-то Q, которая встает – и они незаметно уходят. Ф возвращается к секретарю Q, который лично сопровождает его к выходу их дворца мимо стражи и т.п.
Мне ужасно жаль, что ты это пропустила. Я не знаю, когда мы найдем другого короля, с которым ты могла бы пообщаться Четыре года спустя Ричард и Гвинет встретились с королем Швеции – на церемонии вручения Нобелевской премии.

.
Этим утром, перед самым уходом из отеля со всеми остальными, меня по громкой связи вызвали к телефону. Вернувшись к остальным, я заявил: «Господа, мне позвонил секретарь королевы. Сейчас я вынужден вас покинуть». Все прониклись благоговением, так как не прошел незамеченным тот факт, что Ф говорил с Q дольше и энергичнее, чем это допускали рамки приличия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72