– Мистер Кенни согласился присоединиться к нам. Его присутствие явится необходимой гарантией того, что любое соглашение, которого мы достигнем, будет неукоснительно выполняться. Мне кажется, репутация П.Д.Кенни достаточно хорошо известна.– Еще бы! – воскликнул Фабио. – Эй, П.Д., помните, как вы разделались с моим братцем Матти?– Конечно, – улыбнулся Римо. – Пришлось немножко повозиться.– Повозиться? – засмеялся Фабио. – Его потом неделю собирали по кусочкам.– Ага, – тоже засмеялся Римо. – Я воспользовался моими особыми ножами для резки сыра. – Затем он добавил:– Ха-ха-ха.Фабио опять захохотал, вспоминая тело своего брата Мэтью, разделанное на сто двадцать семь кусков. Весь проступок Мэтью заключался в том, что он отказался поднять на смех сына другого преступного авторитета.Вслед за Римо и Фабио заржал и Немеров. Затем он убрал улыбку с лица, как будто повернул выключатель, и сказал:– Пойдемте, мистер Фабио. Нам пора подняться в зал для совещаний. Нас там уже ждут некоторые наши общие знакомые.Он подошел к картине на стене и нажал на кнопку, спрятанную в се богато крашенной рамс. Картина плавно отъехала в сторону.Пропустив перед собой Фабио, Немеров обернулся к Римо.– Этот человек – О'Брайен – ждет вас в кабинете. Возможно, он расскажет вам что-нибудь интересное об этом Уильямсе, как он выглядит и где его искать.Римо согласно кивнул и подождал, пока Немеров не вошел в лифт и не нажал на кнопку пятого этажа. Картина бесшумно вернулась на место.Римо повернулся и пошел по паркетному полу, бесшумно ступая теннисными туфлями по гладко отполированному дереву. В кабинет вела громадная деревянная дверь, крашенная филигранной резьбой. Несмотря на свои габариты, открывалась она так легко, как будто вращалась на подшипниках.В комнате было темно. Римо обнаружил, что смотрит на силуэт человека, замершего у окна и выглядывающего наружу. В окне над его плечом Римо увидел красный вертолет, появившийся в небе, и понял, что человек тоже следит за его полетом. Римо не знал, что это был тот самый вертолет, который доставил вице-президента Азифара к президентскому дворцу в Скамбии, где тот готовился через сорок восемь часов занять президентское ложе.Римо приблизился вплотную к человеку у окна.– О'Брайен? – окликнул он его.Человек подскочил от неожиданности и обернулся, выпустив из руки тяжелые шторы. Комната опять погрузилась в полутьму. Это не помешало Римо заметить испуг на лице О'Брайена.– Слушайте, вы меня напугали, – сказал О'Брайен. – Не надо так подкрадываться.– На мне теннисные туфли, – проговорил Римо, как будто это что-то объясняло. – Барон сказал мне, что вы знаете этого Римо Уильямса.– Нет, – сказал О'Брайен. – Я его не знаю. Но я его однажды видел. – Пройдя мимо Римо, он подошел к маленькому креслу рядом со столом и тяжело плюхнулся на него.Римо повернулся к нему. Солнечные лучи за его спиной проходили между штор и светили О'Брайену прямо в глаза.– Как он выглядит? – спросил Римо.– Ну, когда я его видел, он был одет как монах, – сказал О'Брайен.– Это вряд ли может мне помочь.– Подождите, я еще не закончил. Глаза у него были карие, но очень необычные. В них как будто не было ни зрачков, ни белков. Каждый глаз как сплошное темное пятно. Вы понимаете, о чем я?– Ага.– Лицо у него худое и жесткое. Черта с два он походил на монаха, хоть и нацепил рясу. Нос у него прямой. Вообще он из тех парней, что всегда смотрят прямо в глаза.Прищурившись, О'Брайен попытался рассмотреть человека, стоявшего перед окном, но разглядел только общие очертания головы и фигуры.– Ладно, – сказал Римо, – кончайте урок живописи. Какого он роста?– Высокого, но не очень. Что-то около шести футов. И весить он не должен много. Вот что у него велико, так это запястья. Они так толсты, как будто он раньше был надсмотрщиком над каторжанами.Римо подошел поближе к О'Брайену, который как раз в этот момент бросил взгляд на свои ботинки. Римо оперся локтями на стол.– Ну, продолжайте, – сказал он.О'Брайен поднял голову и прищурился.– Как я уже сказал, у него были толстые запястья, Совсем как у вас, – добавил он, бросив взгляд на руки Римо. – Да, и еще.– Что еще?– Его рот. У него были такие тонкие губы, что их почти не было заметно. Сразу было видно, что он тот еще тип. Неприятный рот, – сказал О'Брайен. Он опять прищурился и уставился, туго соображая, в лицо Римо, покрытое тенью. – Точ-в-точь, как у вас.– А глаза, значит, у него карие? – спросил Римо.– Ага. Карие… как у вас.– А волосы?– Темные, – сказал О'Брайен. – Совсем как у вас.Он вскочил с кресла и стремительно засунул руку в карман. Внезапно рука перестала ему повиноваться, а сам он вновь очутился в кресле. Его почти полностью парализованную правую руку охватила мучительная боль, какую ему никогда прежде не доводилось испытывать. Человек, считавший себя П.Д.Кенни, спросил:– Что это с вами? Какого черта вы полезли за пистолетом?– Кончай спектакль, – произнес О'Брайен. – Как ты здесь оказался?– О чем вы? – удивился Римо. – Я работаю на барона.– Как же, – насмешливо сказал О'Брайен. – Ну да, он просто взял и нанял Римо Уильямса.– Римо Уильямса? Черт возьми, о чем вы говорите?– Это же ты, приятель. Барона, ты, может, и надул, но меня не проведешь. Ты Римо Уильямс.– А ты чокнутый. Мне поручено убить Уильямса.– Тогда вскрой себе вены, приятель, – сказал О'Брайен, – и Уильямс истечет кровью.– Ты бредишь, – произнес Римо.– Послушай, Уильямс, – сказал О'Брайен. – Я не знаю, что ты здесь делаешь, но почему бы тебе не взять меня в долю? Я мог бы помочь тебе чем-нибудь.Римо попытался разобраться в словах О'Брайена. Все было покрыто туманом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46