После этого луч из огненного плетения насквозь просветил Миднайт, словно его привлек голубой медальон. В ее теле задрожал каждый нерв, когда раскаленный добела огонь пробежал по жилам Миднайт, и последние слова богини прожгли сознание чародейки.
«Передай амулет Эльминстеру… Эльминстер поможет тебе».
– Поможет мне? – воскликнула Миднайт. – Поможет в чем?
И в памяти Миднайт отпечатался облик Камней Судьбы. Древние глиняные таблицы, не более чем в полметра высотой, можно было без труда перенести и легко спрятать. Нанесенные на них руны, сверкая бело-голубым светом, сообщали имена и обязанности всех богов.
Образ Камней исчез, когда луч втянулся обратно в центр огненного полотна, унося с собой мерцающую тень Мистры.
– Богиня, – прошептала Миднайт, – не покидай меня.
Ответа не последовало, но Миднайт увидела, как исчезает магическая пряжа. Безумство, всеобщее разрушение, царящее вокруг, вдруг остановилось, и высоко в небе герои увидели Хельма. Он стоял перед своими вратами, скрестив руки, и вскоре тоже исчез, как будто его никогда не было.

8
ПОСЛЕ БИТВЫ БОГОВ

В отсутствие Черного Властелина за порядком в главных покоях храма Бэйна в Зентильской Твердыне следил Темпус Блэкторн. Ему также пришлось лично руководить строительством вторых, меньших по размерам, покоев в задней части храма. Когда работы закончились, всех строителей было велено убить. «Никто не должен ничего знать», – приказал Бэйн, а Блэкторн отдал бы жизнь, храня тайны Обители Раздумий – места нечистого, но прекрасно отвечающего целям Черного Властелина.
Бэйн тщательно скрывал некоторые стороны своей жизни от верующих. Черный Властелин боялся, что, узнав о его человеческих нуждах, о потребностях бога в пище и сне, его последователи начнут предаваться сомнениям, а их готовность к самопожертвованию ослабнет. Поэтому Блэкторн, доставляя пищу и напитки своему господину, пользовался потайным ходом и всегда находился при Черном Властелине, когда тот спал на маленьком ложе у стены.
По углам комнаты были свалены в кучи священные тексты, изучению которых Бэйн посвящал каждое свободное мгновение. Набор из острых крошечных лезвий, имеющих вид инструментов ваятеля, лежал на столе. Эти лезвия Бэйн использовал для проведения ужасных опытов над плотью горстки верующих. Он часами смотрел на потоки крови, внимательно вслушиваясь в крики агонизирующих подопытных. Блэкторн догадывался, что эти занятия крайне важны для его господина, но не знал почему. Все же Бэйн был богом, и у Блэкторна хватало ума не задавать вопросов богам. Прошло некоторое время, и опыты утомили Бэйна, – видимо, желаемых результатов они не принесли. Однако инструменты остались лежать на столе, служа падшему богу напоминанием о том, что ответы, которые он искал, еще не найдены.
Пока Бэйн пребывал в замке Килгрейв, божественные покои в его храме пустовали. Но вот появился кружащийся вихрь, и Черный Властелин выпал из двери, появившейся в пространстве. Рухнув на грубый пол, он лежал почти не дыша, слезы лились из его глаз. Бэйн попытался вспомнить хотя бы простейшее из заклинаний – что-нибудь, что могло бы перенести его израненное тело на жесткое ложе, стоявшее слишком далеко, чтобы дотянуться до него рукой. Однако все усилия Бэйна оказались тщетными. Затем из вихря появился Блэкторн и перетащил аватару Черного Властелина на кровать.
– Сюда, мой господин. Отдохните. Вы скоро поправитесь.
Голос преданного слуги успокоил Бэйна. Блэкторн спас жизнь своему господину. Бэйн ослабел, находился на волосок от смерти, и Блэкторн видел это, однако он пришел. Впрочем, его поступок ничего не значил для Черного Властелина. Поменяйся они местами, Бэйн скорее позволил бы слуге погибнуть, чем подверг бы опасности свою жизнь.
«Возможно, он считал себя обязанным мне за жизнь своего друга Найтсбриджа, – думал Бэйн. – Теперь он заплатил долг, и, пожалуй, стоит быть с ним поосторожнее».
Бэйн опустил глаза и увидел лужу собственной крови на полу: темно-красного цвета, с янтарными разводами. Одно из легких аватары Черного Властелина разорвалось, и ему не следовало пытаться говорить, однако бог, раскрыв от изумления рот, протянул руку и коснулся кровавой лужи.
– Моя кровь! – прохрипел Бэйн. – Моя кровь!
– Вы поправитесь, господин, – повторил Блэкторн. – Вы одариваете лечебными заклинаниями своих служителей. Так используйте же их, чтобы излечить себя.
Бэйн последовал совету Блэкторна, но знал, что выздоровление будет медленным и мучительным. Пытаясь забыть о боли, Бэйн сосредоточился на воспоминаниях о побеге из замка Килгрейв. Магической силы Блэкторна как раз хватило, чтобы проникнуть в замок и покинуть его вместе с Бэйном. Но на пути из замка они смогли добраться лишь до колоннады в его окрестностях.
Бэйн видел, как черноволосая чародейка вернула Мистре амулет. А через мгновение богиня Магии уже бросила вызов самому Хельму, и оба бога сошлись на Небесной Лестнице.
Камни Судьбы! Хельм требовал Камни!
Бэйн ужасался, наблюдая расправу Хельма с богиней Магии. Черный Властелин видел приблизившееся к чародейке мерцавшее облачко – последнее, что осталось от Мистры. Он слышал предупреждение богини и видел, как амулет снова вернулся к черноволосой женщине. Невероятные магические силы высвободились во время поединка Мистры с Хельмом, и Бэйн воспользовался вырвавшимся наружу волшебством, чтобы завершить начатое Блэкторном и переправить себя и слугу в Зентильскую Твердыню.
Бог рассмеялся, подумав, что никогда не воспользовался бы Лестницей в Долине Теней, если бы не предупреждение Мистры, наведшее его на эту мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109