Однако всякий раз, когда она медитировала, периоды сиденья и ходьбы оказывались заполнены тупыми и острыми болями. Превозмочь боль она не смогла; и после нескольких интенсивных курсов, когда возросло её разочарование, боль только усилилась. Она стремилась к переживаниям, а не к той же самой прежней хронической боли.
Ей регулярно задавали вопросы о том, каковы её взаимоотношения с болью. «О, я просто осознаю её», – заявляла она, всё ещё втайне надеясь, что боль уйдёт. И вот однажды после нескольких часов неудачного сиденья с болью она освободилась от своего противодействия и с истинно открытым вниманием увидела всю эту боль по-другому. Она поняла, что потратила целую жизнь на старания полностью уйти от своего тела. Она ненавидела свою боль, ненавидела свое тело; и медитация была ещё одним средством, которым она надеялась воспользоваться, чтобы отделаться от самой себя. Как горько она расплакалась, когда в конце концов увидела это! Как мало любви она проявила к своему телу! Это переживание стало поворотным в её духовной практике. Она решила, что если данная ей работа состоит в том, чтобы сидеть с телом, чувствующим боль, она внесёт в это всю нежность и милосердие на какие способна. И когда она стала относиться с уважением к телу и сидеть с его болью, тело начало смягчаться. И более того, – начала изменяться вся жизнь. В глазах появилась великая любовь, появилось сострадание; и сама она стала учить тем духовным ценностям, которые когда-то искала.
Поэт Руми так говорит об этом:

«Дух и тело несут разные грузы и требуют различного внимания. Так часто мы навьючиваем Иисуса и позволяем ослу свободно бегать по пастбищу».

Наши трудности требуют от нас самого сострадательного внимания. Подобно тому как в алхимии свинец можно превращать в золото, когда мы помещаем в центр своей практики свинцовые трудности, будь то трудности тела, сердца или ума, они могут стать для нас более лёгкими, стать просветлёнными. Обычно эта задача – не в том, чего нам хочется, а в том, что нам нужно делать. Никакое количество медитаций, никакая йога, никакая диета и никакие размышления не заставят уйти все наши проблемы; но мы в состоянии преобразить свои трудности в практику, пока они понемногу не станут нашими руководителями на пути.
Зрелость, которую мы способны развить в подходе к своим трудностям, иллюстрируется традиционным рассказом о ядовитом дереве. Впервые открыв ядовитое дерево, некоторые люди видят в нём только опасность – и немедленно реагируют обычным образом: «Давайте срубим его, пока оно нам не навредило, пока кто-нибудь не съел ядовитый плод». Это сходно с нашей первоначальной реакцией на трудности, возникающие в жизни, когда мы встречаемся с агрессией, принуждением, жадностью или страхом, когда перед нами оказываются стресс, потери, конфликты, подавленность или печаль в себе или в других. Наша первоначальная реакция состоит в том, чтобы избегать их, говоря: «Эти яды поражают нас, давайте вырвем всё с корнем, давайте избавимся от них, срубим их под корень».
Другие люди, прошедшие дальше по духовному пути, обнаружив ядовитое дерево, не испытывают к нему отвращения. Они поняли, что раскрытие для жизни требует глубокого и прочувственного сострадания ко всему, что нас окружает. Зная, что ядовитое дерево некоторым образом составляет часть нас самих, они говорят: «Не будем его рубить, вместо этого проявим сострадание и к дереву». И поэтому, по доброте своей, они окружают дерево изгородью, так чтобы другие не отравились, а дерево также могло бы жить, сохранившись в целости. Этот второй подход показывает глубокую перемену во взаимоотношениях – от осуждения и страха к состраданию.
Люди третьего типа ещё более углубились в духовную жизнь, и вот они видят то же самое дерево. Такой человек приобрёл большую проницательность – и при виде дерева он говорит: «О, ядовитое дерево! Великолепно! Как раз то, что я искал». Он срывает ядовитый плод, исследует его свойства, смешивает с другими ингредиентами и пользуется ядом как прекрасным лекарством. Он лечит больных и преображает зло мира. Благодаря уважению и пониманию такой человек видит всё по-другому в противоположность большинству людей и находит ценность в самых трудных обстоятельствах.
Как же мы встречаем разочарования и препятствия в своей жизни? Какую стратегию внесли в свои трудности и утраты? Какой дух свободы, сострадания или понимания предстоит найти в самой гуще этих трудностей?
Во всех до единого аспектах жизни в наших сердцах наличествует возможность превратить находимую нами солому в золото. Всё, что требуется, – это наше почтительное внимание, наша готовность учиться у трудностей. Когда мы вместо борьбы видим их глазами мудрости, затруднения могут стать для нас удачей.
Если наше тело оказывается больным, мы, вместо того чтобы сражаться с болезнью, можем прислушаться к той информации, которую оно должно нам сообщить, и воспользоваться ею для лечения. Когда наши дети хнычут и жалуются, мы, вместо того чтобы затыкать им рты, можем послушать, как проявляется их более глубокая потребность. Когда у нас налицо трудности с каким-то аспектом своей возлюбленной или партнёра, мы могли бы исследовать вопрос о том, как мы относимся к этой части самих себя. Затруднения или слабости часто приводят нас именно к той вещи, которой нам надобно научиться.
В медитации этот дух необходим. Одного ученика во время медитации мучила частая сонливость. Он вёл очень деятельную жизнь; по своему темпераменту он был человеком, который постоянно что-то делает, создаёт, действует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159