Вот и Амазонке пытается угодить.
– Это гораздо лучше, чем замышлять зло! – сказала Зажигалка. – Вспомните, каким опасным был Нож. А теперь он друг всем нам. И если такое произошло с одним, то разве и со вторым не вероятно то же самое?
Эти слова жители Тиргартена стали передавать друг другу, так они нравились. Однако Нож не приходил от них в восторг и втайне негодовал: «Да, я был способен на зло. Но кто-нибудь измерял мою способность на добрые дела? Я вообще способный, и до чего глупо – сравнивать меня с тем, кто так груб, жаден и прожорлив!»
Съем Всё упрямо заговаривал с Амазонкой, и один Нож по-прежнему следил за ним, мысленно взывая: «Посмейся над ними! Докажи, что ты опаснее, а я умнее, чем они могут вообразить своим умишкой!» Он боялся насторожить бывшего дружка и прятался в отдалении за деревьями. Там не было слышно разговора, но как только Съем Всё побежал раздобыть фильм, Нож поспешил к всаднице.
Он расточал ей комплименты, расхваливал её скакуна, прежде чем сказать:
– Красноносому обманщику нельзя верить. Что он предложил?
Она надменно не обращала внимания на пришельца. Кто-то сумеет обмануть её? Что за вздор! Скорее-скорее бы увидеть видеозапись, ради которой заключён договор. Но болтать о нём – значило уронить себя. Однако она не приказала молчать Секире, которая услышала подкупающе трогательный возглас Ножа:
– Какое прекрасное холодное оружие!
Он понизил голос:
– Я тоже остр и знаю толк в ударах. Но мне приходится лишь мечтать о таких, на какие способна ты.
Секира прониклась симпатией к новому знакомому, который оказался из своих.
– Повезло тебе с хозяйкой – как не позавидовать! – проговорил он искренне. – А я дважды попадал во власть к красноносому злодею. В первый раз он забросил меня в озеро, во второй – закопал в землю.
Нож добавил подробности и спросил Секиру, чьё воображение разыгралось:
– Надеюсь, ему ничего от тебя не нужно?
– Ну как же… – и она обеспокоенно рассказала о договоре.
Амазонка, которой ни до чего, кроме фильма, не было дела, не прервала её.

Посланцы надежды

Нож вышел из цветника, повернул к раздольному лугу и там оглянулся. Амазонка и её конь в лучах солнца выглядели мирней мирного. Завтра будет такой же радостный день с благоуханием цветов, пением птиц, с тенью зелёных чащ и блеском зеркальных озёр. Но что затем уготовано обитателям Тиргартена?
– Не хочу хвастать, однако я единственный разгадал его, – обратился Нож к тем, кто первым пришёл к престарому чёрному виргинскому тополю, сломанному бурей. Кругом росли кусты орешника. Сорока, по просьбе Ножа, разносила весть, что здесь место сбора.
Рассказав о своём многообещающем открытии, былой сообщник браконьера произнёс:
– Все радовались, как он переменился. А что будет, когда он верхом на коне размахнётся Секирой?
– Мне страшно! – вскрикнула Котлетка, которая оказалась тут вместе с Шашлыком, Булочкой и Зажигалкой.
– Чего только он ни натворит, – зловеще продолжил Нож: – У него будет вся ночь до проблеска рассвета.
– До проблеска рассвета, – повторила Зажигалка задумываясь. – Ну почему мой язычок пламени так слаб? О, если бы… – она не договорила.
Тот, кто некогда сам был не прочь побезобразничать, промолвил:
– Он поскачет к гостинице нашего доброго Лиса.
– И ударит топором по крыше, – прошептав, Булочка содрогнулась.
Нож в несказанном удовольствии от её ужаса добавил:
– Он изрубит гостиницу! И ещё ей достанется от конских копыт.
– Во что она превратится, такая уютная? – запричитала Котлетка.
– А потом конь понесёт его галопом к… – Нож смолк, за него сказала Булочка: – К пристани. Ах, что будет с причалом и с нашим кораблём?!
– Надо это представить, – мрачно потребовал знаток чёрных деяний. – Когда всё будет кончено, он понесётся к жилью Ежа…
– К дому в лежащем дереве, – вставила Котлетка.
Нож продолжил:
– И примется, поднимая коня на дыбы, с размаху рубить Секирой дерево, пустое внутри.
– Но в нём бедняжка Ёж! – вырвалось у Булочки.
Тот, кто рисовал картину за картиной, промолвил:
– Жертв может быть гораздо больше. Прибавь злосчастных кроликов, которые попадут под копыта коня. Прибавь ветви, сучья и молодые деревца, которые злодей срубит, размахивая Секирой направо и налево.
– Надо найти самое укромное дупло. Я до восхода солнца не выгляну из него! – дрожащим голосом вымолвила Булочка.
– И я тоже, – захныкала Котлетка.
– Я всё время буду рядом с тобой, дорогая, – ласково заверил её Шашлык.
Нож произнёс мрачнее, чем прежде:
– Ни она, ни Булочка не рискнут взобраться высоко на дерево. Вам остаются лишь дупла у земли. А вдруг злодей вздумает проверить, нет ли там кого? Ударом Секиры он перекрестит дупло! Представьте, как лезвие рассекает его края. Вторым, третьим ударом Секира достанет тех, кто спрятался…
– О, нет! – Котлетка и Булочка застонали.
– Будем надеяться, в темноте он не разглядит дупло, – ободряюще сказал Шашлык. – К тому же, – добавил он рассудительно, – ему и так хватит дел.
– Вот именно! Хорошо, когда о других помнишь в первую очередь, – сказал Нож, многозначительно усмехаясь.
Булочка вдруг спохватилась:
– А о даме в шляпке забыли? Она опять не нагонит страх на типа?
– Да-да! – повеселела Котлетка.
– Погодите! – Зажигалка, которая всё это время о чём-то думала, попросила тишины. – Мы и сами можем быть очень сильны…
Она поведала свои мысли. Ни у кого не нашлось возражений, и делегация с нею во главе отправилась к столетней липе, где жила Герцогиня Грациозных Ос. Её светлость приняла гостей в сахарно белом павильоне у подножия липы и, любезно их выслушав, удовлетворила просьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30