– Рамиус замолчал, лицо его сделалось жёстким. – Тем более что теперь это моя единственная жена.Путин осёкся, и это не ускользнуло от внимания капитана. Замполит присутствовал на похоронах и по-настоящему плакал, когда сосновый полированный гроб скользнула печь крематория. Для него смерть Натальи Богдановны Рамиус была волей судьбы, но ещё и безжалостным перстом Божьим, существование которого он так настойчиво отрицал. Рамиус же считал смерть жены преступлением отнюдь не Бога, а государства. Бессмысленным, чудовищным преступлением, которое требовало возмездия.– Льдина! – вперёдсмотрящий протянул руку в направлении опасности.– Дрейфующие льды, откололись от правого берега, а возможно, от ледника на восточной стороне. Пройдём без труда, – отозвался Комаров.– Товарищ командир, радиограмма из штаба флота, – донёсся из динамика металлический голос.– Читайте, – приказал Рамиус.– Район учений свободен. Вражеские суда не обнаружены. Действуйте согласно приказам. Подпись: Коров, командующий Северным флотом.– Принято, – отозвался Рамиус. Раздался щелчок, и динамик отключился. – Значит, американцев поблизости нет?– Вы сомневаетесь в информации командующего флотом? – спросил Путин.– Надеюсь, он прав. – Рамиус ответил вполне искренне, чему замполит не очень поверил. – Но вы ведь помните, что нам говорили при инструктаже.Путин переминался с ноги на ногу. Возможно, и от холода.– Я имею в виду американские подлодки – 688-е, типа «лос-анджелес», Иван Юрьевич. Помните, что сказал один из их офицеров нашему разведчику? Такая подлодка может подкрасться к, китихе и трахнуть её, прежде чем она это почувствует. Интересно, каким образом КГБ получил такую информацию? Не иначе тут не обошлось без какой-нибудь прелестной шпионки, блондинки, тощей как вобла, в западном вкусе, такие особенно нравятся империалистам… – проворчал капитан, делая вид, что испытывает удовольствие от собственной шутки. – Скорее всего, американский офицер просто прихвастнул, чтобы произвести впечатление. Да и наверняка был навеселе, как это водится у моряков. И всё-таки нам следует остерегаться американских «лос-анджелесов» и новых британских «трафальгаров». Они представляют для нас немалую опасность.– У американцев хорошие инженеры, товарищ командир, – заметил Путин, – но не следует преувеличивать их способности. Американская технология не такая уж и потрясающая. Наша лучше, – закончил он.Рамиус задумчиво кивнул, думая о том, что замполитам не грех иметь хоть какое-то представление о кораблях, на которые их посылает служить партия.– Иван Юрьевич, уж у вас-то на Волге знают, что, не спросившись броду, не мечутся в воду. Впрочем, не тревожьтесь. С нашей подлодкой мы им нагоним жару.– Совершенно верно, товарищ командир. – Путин снова похлопал Рамиуса по плечу. – Я сказал в Главном политуправлении, что «Красный Октябрь» в надёжных руках.Оба офицера – и Рамиус и Комаров – не сдержали улыбки. Вот ведь сукин сын, подумал капитан, он ещё осмелился сказать в присутствии моих подчинённых, что якобы имеет право судить о моей профессиональной подготовке как командира корабля! А сам и с резиновым плотом в тихую погоду не управится! Жаль, что ты не доживёшь до времени, когда тебе пришлось бы взять свои слова обратно, товарищ замполит, и провести остаток дней за совершенную ошибку в ГУЛАГе. Пожалуй, ради этого стоило бы сохранить тебе жизнь.Через несколько минут волнение усилилось, и подлодка начала переваливаться с борта на борт. На высоте рубки качка ощущалась ещё сильнее, и Путин нашёл предлог, чтобы поспешно спуститься вниз. Сухопутная крыса. Рамиус переглянулся с Комаровым, который глазами улыбнулся в ответ. Их молчаливое презрение к замполиту свидетельствовало о не слишком большой приверженности к советскому образу мыслей.Следующий час плавания промелькнул быстро. По мере приближения к открытому морю волнение увеличивалось и сопровождающий их ледокол теперь уже бросало на волнах. Рамиус с интересом наблюдал за «Пургой». Ему не доводилось плавать на ледоколах, вся его служба прошла на подводных лодках – здесь было комфортнее, хотя и опасней. Впрочем, он привык к опасности, и теперь многолетний опыт сослужит ему свою службу.– Вижу бакен, товарищ командир, – произнёс Комаров, указывая направление. Красный зажжённый бакен раскачивался на волнах.– Центральный пост, сообщите глубину, – произнёс Рамиус в трубку телефона.– Сто метров под килем, товарищ командир.– Увеличить обороты до двух третей, лево руля десять градусов. – Рамиус посмотрел на Комарова. – Сообщи на «Пургу» о перемене курса и проследи, чтобы они не повернули в нашу сторону.Комаров взял маленький фонарь-мигалку и просигналил на ледокол. Подводный ракетоносец начал медленно увеличивать скорость, преодолевая инерцию своей огромной массы в тридцать тысяч тонн. Наконец мощные двигатели разогнали «Красный Октябрь», и вода, рассекаемая форштевнем, образовала трехметровую пенящуюся арку; волны от неё перекатывались через палубу, разбиваясь об отвесную стену рубки. «Пурга» отвернула вправо, уступая путь ракетоносцу.Рамиус посмотрел в сторону кормы на отвесные утёсы Кольского залива. Тысячелетия назад они обрели такую форму под безжалостным напором гигантских ледников. Сколько раз за двадцать лет службы на Краснознамённом Северном флоте доводилось ему смотреть на этот широкий залив с его скалистыми берегами? Сейчас он видит их в последний раз. Так или иначе он не вернётся обратно. Что ждёт его впереди? Рамиус откровенно признался себе, что это его не особенно волнует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197