„Завтра в шесть на этом месте. Придём с братвой на ваш курятник посмотреть". Прикинь! Оказалось, это браток из кабачковских ребят, с какого-то важного мероприятия домой возвращался. Прикид поменять не успел, ну и на „петуха" нарвался. Еле уладили дело миром…»
Совершенными друзьями завалились в ресторан «У Василия» Адидас, Простак, Мастак и Демьян Пятак. Путейкину пора было заступать на ворота. Биттнер пошёл за любимый столик, чтобы заморить червячка парочкой-другой бифштексов, пока друзья к нему не присоединятся. А Петруха Шнуропет, как старший, повёл Демьяна к Папе.— Стой здесь, — велел Шнуропет, а сам пошёл в глубь административного коридора.Ждать пришлось недолго.Вместе с Адидасом в коридоре появилась пронзительно красивая женщина лет двадцати пяти, на высоких каблуках, в строгой белой блузке с длинным рукавом и классической чёрной мини-юбке. На груди у красавицы висел бэйдж, табличка с надписью «Администратор». «Это для совсем тупых, наверное», — подумал Демьян, потому как то, что эта женщина именно администратор, видно и понятно было даже последнему идиоту.— Слушаю вас, — вежливо-церемонно проговорила администраторша.— Мне к Эдуарду Аркадьевичу, — как можно твёрже, почти басом ответил Демьян Пятак.— Я за Эдуарда Аркадьевича, — холодно отозвалась красавица.— Поль, — вставил слово Адидас, — я же тебе говорил, что это наш пацан.Но та даже ухом не повела.— Мне, вообще-то, к самому, — пробубнил Пятак.— По какому вопросу?Ну, что за дуру держат на такой должности?— Я из Степногорска, от Лома ему малявочку притаранил…Администраторша переглянулась с Адидасом и, удостоив Демьяна прикосновением холёной своей ручки, сказала:— Стойте здесь и ждите, я сейчас вернусь.Шнуропет дружески подмигнул Дёме: мол, всё будет нормально, братишка!А, чтобы не скучать, рассказал Петруха анекдот про двух курей:— Прикинь, Пятак, лежат две курицы в магазине. Одна пухленькая такая розовая, а другая, задохлик сизый, тонгоногий, одна кожа да кости. Первая и говорит:— Гляди, какая я красивая. Прикид у меня целлофановый яркий, и сама я родом с Аргентины, всю жизнь за границей прожила. А ты — деревня недощипанная, скелет и кожа. И не ела толком, и жизни заграничной не видела.А наша ей конкретно так отвечает:— Об чём базар, яичница! Я, зато, своей смертью, от старости померла, а тебя цыплёнком забили…»Пятак не успел посмеяться над шуткой, как их окликнули:— Петя, пусть этот новенький пройдёт, — крикнула откуда-то из глубины администраторша Поля.— Иди, не тушуйся, — приободрил его Шнуропет и подтолкнул Дёму вперёд.В комнате, предназначенной, видимо, не только для административной работы, но и для иных целей, о чём говорили большой мягкий диван и бар, заставленный хрусталём и красивыми бутылками, сидел приятный седой мужчина в очках с золотой оправой. На пальце у мужчины благородным светом переливался огромный бриллиант.«Папа!» — определился Демьян…— Ну, что у тебя? — спросил мужчина, строго посмотрев на Пятака сквозь стекла очков.— Я от Лома Барнаулова, Папы степногорского, Демьян Круглов, по кличке Пятак, — сказал Демьян, протягивая Папе сложенный в несколько раз тетрадный листок…Эдуард Аркадьевич взял бумажку, развернул и принялся читать…Губы его сперва безмолвно шевелились, но в процессе чтения лицо оживилось, и он принялся бормотать:— Да уж!.. Да уж… Мы с Ломтём, бывало…Дочитав, Папа чиркнул зажигалкой и сжёг послание в хрустальной пепельнице.— Мы с Ломом Барнауловым дали стране угля, — мечтательно протянул Папа и вдруг, махнув все той же красивой администраторше, что маячила в проёме дверей, проговорил:— А накрой-ка нам с парнишкой столик, Поленька…— Шашлык будешь? — уже совсем по-свойски спросил Демьяна Эдуард Аркадьевич. — У нас в ресторане отличный шашлык из осетринки делают…Демьян хотел есть, как сто китайцев, а если бы и не хотел, то понимал, что от такого приглашения отказываться просто неприлично. И он с достоинством кивнул, незаметно сглатывая слюну.Они перешли в общий зал. Посетителей почти не было. Так, две парочки на заднем плане. Время такое, — ни обед, ни ужин, — час дня!Посидели, помолчали.— А ты хоть знаешь, кто такой полковник Сушёный? — усмехнувшись, спросил, наконец, Папа.— Нет, — беззаботно ответил Демьян.— Ясно. Будешь работать пока здесь, в ресторане гардеробщиком, — задумчиво сказал Эдуард Аркадьевич, вытирая губы белоснежной крахмальной салфеткой. — Тебе Поля все объяснит. С жильём поможем. А вот что касается Сушёного, эт-то человек серьёзный и злопамятный, он тебе яйца оторвёт, если найдёт, и кабы не Лом, кабы не тот срок, что мы с Папой твоим степногорским вместе мотали, я бы фиг согласился тебя принять, потому что уж больно Геракл мент невыносимый. Да… Лома благодари, что я тебя беру, понял?На том аудиенция и закончилась. Демьян это без лишних объяснений понял…Когда администратор Поля в сопровождении Путейкина проводила Папу до самого «Мерседеса», Пятак вдруг осознал, что вот так просто и незаметно здесь и началась его новая жизнь… 2 Демьяна долго водили по ресторану, и Поля все объяснила Пятаку: что работает он четыре дня и потом четыре дня выходной. Что отдых — это дело условное. Как дежурный боец, он всегда должен быть готов ко всему, и в дни, свободные от службы в ресторане, все равно находится как бы на работе, только подчиняется не Полине, а Путейкину-Простаку…— Это большая честь — отобедать с Эдуардом Аркадьевичем, — многозначительно проговорила красивая Полина, неожиданно улыбнувшись… И улыбка эта вдруг вызвала у Дёмы неожиданные и неуместные здесь воспоминания о Люське-маникюрше…«Отличную от других рекламную акцию проводит в дни празднования дня дней нашего города фирма „
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54