Алексей Витковский: «Выбор воина»

Алексей Витковский
Выбор воина


Витязь – 2



Scan Андрей (best@inbox.ru), Spellcheck Alonzo
«Алексей Витковский. Выбор воина»: Крылов; СПб.; 2002

ISBN 5-94371-107-4 Аннотация Продолжение романа «Витязь».X век. Герой Великой Отечественной, летчик-истребитель Александр Савинов, а ныне вождь русов Олекса снова творит историю. Сражения на суше и на море, дальние походы. Любовь и слава, храбрость и мужская дружба.Савинов побеждает в этой войне, но та, первая война, для него еще не закончилась… Судьба ставит его перед выбором.
Алексей ВитковскийВыбор воина ТЕБЕ… ВЕЛЕСОВЫЙ МЕД Врат-листодер Листодер — осенний ветер (устар.)

плеснул листвой,выказывая власть.В стремнину света существо-планета понеслась!Коловоротами страстей,где птица Жар поет,а стража славна даже тем,что сквашивает мед,рождая солнце за дождем,размытым на лице…Спроси себя: чего мы ждем,пока имеем цель?!Стезею Прави проявипереворот босой…Какая пресна без любви,когда мы любим соль!На уродившуюся рожьщепоткою простойсажать в языческий балдежза хлебосольный стол.Пускай растет ветвями — в дом,корнями — в небеса,пока, видением ведом,раскручиваешь Сам —Тугой светящийся клубок, —Тропинку через лес…Брось мысли в небо. Там — не бог,и, сказано, — не бес,вращая триединство дня,дал голос всем, кто гол,и диким трением поднялиз дерева огонь!И доля идолов его —огнища вещий зов,да кладенец над головойузорами азов!Звеня у крепостной черты,на знамени воздев,Мечты, а значит — Меч и Ты вПеруновой грозе! Дмитрий Горячев. ПРОЛОГ Сурова земля Скандии. Путнику, идущему на северо-запад, преграждают путь быстрые холодные реки, текущие сквозь густые леса, населенные дикими зверями. Непроходимые мрачные болота заступают ему дорогу. Но если путник упорен и его стремление к цели велико, то он преодолеет все эти преграды… Чтобы столкнуться с самой сложной из них. Вдоль побережья Скандии тянется огромный горный хребет. Его заснеженные вершины купаются в тучах, его склоны круты, а перевалы опасны. Отроги хребта спускаются прямо к морю, обрываясь в холодную воду скальными уступами чудовищной высоты. Волны беснуются под ними, стараясь прогрызть основание скал, но скалы растут и с каждым столетием берега Скандии все выше возносят над седыми волнами свои несокрушимые утесы. Очертания берегов здесь прихотливо изрезаны морем и льдами…Трудно путнику выйти к побережью. Перевалы почти непроходимы даже летом, а зимой… Зимой они смертельно опасны. И редкий удалец рискнет совершить такую попытку…Сурова земля Скандии. Но еще суровее — люди, населяющие эту землю. Не вдруг и ответишь — чего больше приходится опасаться путнику. Слепого буйства стихий или людской ненависти и коварства…Путников было двое. Они легко бежали на широких лыжах, отталкиваясь от плотного наста короткими копьями. Снежная пыль вихрилась за ними, засыпая и без того едва заметную лыжню. За спинами людей были приторочены объемистые мешки, ножны с мечами, а у одного из путников еще и лук со стрелами. Бороды и усы лыжников покрывал иней, но теплые меховые куртки и шапки берегли людей от холода…Они бежали так уже давно. Бежали ровно и неутомимо. Им нужно было до весны успеть перебраться через горы, обойти стороной владения свирепых халогаландских ярлов и доставить Эорвис, жене хевдинга Стурлауга Трудолюбивого, срочное сообщение. По дороге вестники охотились, благо в лесах, несмотря на зиму, было много зверей и птиц. Иногда путники заходили в селения феннов, попадавшиеся на пути, чтобы купить хлеба и узнать новости. Угрюмые фенны неплохо принимали чужеземцев, ведь те были норманны, а не свей Свей — шведы.

— извечные враги феннов. Один раз вестников все же попытались ограбить, польстившись на серебро, которым они расплачивались. Но путники отбились и ушли в леса. Оба они были опытными воинами, а тот, что с луком, Гюльви Сорвиголова, даже командовал десятком в хирде Стурлауга. Второго звали Видбьёрн Косматый. Он славился своим умением читать следы и прокрадываться незамеченным в стан врага…Воины бежали все дальше и дальше. Горы вставали им навстречу исполинской крепостной стеной, выставив перед собой ополчение укрытых снегом темных лесов. Воины спешили — время утекало, как вино из опрокинутой чаши. Их товарищи, оставшиеся зимовать в далекой земле, были в опасности. И чем ближе весна, тем больше становилась опасность.— Как думаешь, Гюльви, почему Стурлауг считает, что этот рус Ольбард опаснее халогаландцев?Костер трещит, швыряя в ночное небо пригоршни искр.— Разве ты малое дитя, Косматый? Халогаландцы даже не знают о том, что мы вернемся весной. Они не знают, как мало у хевдинга воинов и как много добычи. А Ольбард знает. Его хирд велик, а люди жаждут мести… Он видел, какая с нами добыча! А большой хирд — это много золота для хирдманов… Не удивлюсь, если узнаю: не случайно проснулся тогда славянин, что поднял сполох. Может, русы с самого начала хотели нас ограбить…Оба воина хорошо помнили крик, разорвавший сонную темноту на дальнем зимовье, где спали вповалку хмельные после совместного пира норманны и русы. Как вспыхнул очаг и багровые сполохи отразились в кровавых лужах. Как дико выли умирающие, а холодная сталь выпивала души друзей и врагов. Как вцеплялись друг другу в глотки те, кто вчера поднимал чаши за здоровье и удачу. Как тесно было в воздухе от мечей…Видбьёрн покачал головой:— Не хочу я в это верить, Гюльви. Что-то должно быть святое в человеке… Что, если не дружба? Ведь они были друзьями — наш Ингольвсон и этот Ольбард!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17