— Правду, — подтвердил Чивир, сидящий позади офицера. — Его Величество умер в туннеле своей смертью, мы бежали из Жактана, где вспыхнуло восстание. А дворец мятежники уже пробовали штурмовать?
— Нет, полковник. Но часть повстанцев перебралась через реку, и на набережной идет резня, грабеж. Кажется, что-то подожгли. Какие будут приказания?
— Прежде всего обеспечить защиту дворца от нападения. Я скоро выйду и сам буду командовать. А теперь иди. И вы идите, — отпустил он слуг.
Все вышли, в спальне остались лишь Карадур, Джориан и Чивир.
— Отличное вино, — сказал Чивир, ставя бокал на столик. — Верно, виндийское. Снова начинаю чувствовать себя человеком. Нам нужно кое-что выяснить, — обратился он к Джориану.
— Слушаю тебя, полковник, — ответил Джориан, тоже отставив бокал.
Джориан поглядел на Чивира, прикидывая, каковы были бы его, Джориана, шансы, завяжись между ними схватка: Чивир в латах и с саблей, а у него только кинжал, зато Чивира куда сильнее измотало путешествие по туннелю.
— Ты и впрямь собираешься стать королем, — заговорил полковник, — хотя бы вся страна на тебя ополчилась?
— Посижу на троне, сколько мне нужно, не дольше, — ответил Джориан. — Я вовсе этого не желал. Ишбахар сглупил — нарек меня преемником, не заручившись политической поддержкой.
— Человек он был добрый, но монарх никудышный, — заметил Чивир. — Что ж, ты снял камень с моей души. По закону ты, конечно, король, но иноземцы в народе непопулярны. Даже при моей поддержке, то есть при поддержке гвардии, не уверен, что ты удержишься на троне. Не дольше, чем тебе нужно, — это сколько?
— Сколько потребуется нам с доктором Карадуром, чтобы сняться отсюда в летучей посудине.
— В какой еще посудине?
— Ишбахар обещал нам свою медную ванну, в ней и полетим.
— Как же вы в ней полетите?
Джориан кивком показал на Карадура, который накручивал себе на голову чалму.
— У нашего славного доктора в перстне сидит демон, он и понесет нас по воздуху.
— Но, Джориан! — воспротивился Карадур. — Я же сказал, что освобожу Горакса только в случае крайней нужды, потому что это будет последняя услуга, которую он...
Джориан фыркнул.
— Весь город готов наброситься на нас, как пчелиный рой. Если уж это не крайняя нужда, то я вообще не знаю, что ты под этим разумеешь. Будешь дожидаться, пока кто-нибудь науськает толпу и тебя разорвут на куски?
— Что ты, сынок! Но подумай, сколько добра ты мог бы сделать, если б сумел удержаться на троне! Провел бы реформы, о которых мечтал Мажан. Обеспечил бы Дворцу Познания подобающую денежную поддержку...
— Полстраны жаждет застрелить, заколоть, отравить меня. Не желают они иноземца в короли, это ясно, как день. Верно, это и есть та самая «вторая корона», от которой предостерегала меня во сне Кубалиага. Первой была ксиларская. Помнишь, мы закопали ее у Морусской трясины?
— Иразцы скоро позабудут о своей ненависти к иноземцам, — не сдавался Карадур, — стоит тебе лишь упрочить власть и показать, какой ты хороший правитель и как быстро усвоил их обычаи. По-пенембийски ты уже говоришь лучше меня. В конце концов Джуктар Великий был не только иноземцем, но даже и варваром. Ираз — город-космополит.
Джориан покачал головой.
— Ксиларцам я тоже пытался показать, какой я хороший правитель, а они в ответ пытались отрубить мне голову. Да и как мне упрочить власть? Разве что призвать на помощь чужеземную армию наемников.
— Думаю, и в гвардии, и в пограничном войске у тебя найдутся сторонники, можешь рассчитывать на них. Как только ты приберешь к рукам политиканов...
— Даже если так, что тогда? Всю жизнь ублажать ее святейшество Сахмет, а потом явятся жрецы со священной веревкой. Благодарю покорно!
— Ты мог бы отменить этот обычай, как поступил король, о котором ты рассказывал.
— Без сомнения. Но меня бесполезно уговаривать, старина. Я уж на троне насиделся всласть. Занятная работенка, ничего не скажешь, но приниматься за нее снова неохота. Богатства, власти, славы жаждут многие, но я не мечу так высоко, и незачем мне быть королем. Меня устроит простая жизнь, почтенное ремесло, уютный дом, сытный обед, любящая семья и небольшой круг приятелей.
Иразской жены я тоже не хочу. Одна супруга у меня есть, и этого достаточно. К тому же чем больше я странствую, тем больше ценю родную землю.
Одни бредят горной суровой страной,
Где слышится ветра пронзительный вой,
Где шаг — и над пропастью вниз головой,
А я пою славу моей дорогой
Новарии, милой Новарии.
Другие пустыней сухой дорожат,
Где злые лучи в знойном небе палят
И путника заживо сжарить грозят.
А я возвратиться на родину рад
В Новарию, мою Новарию.
Кому-то пусть по сердцу пышный Ираз,
Там шпили на солнце горят, как алмаз,
Всяк волен бузить, и король не указ.
Но краше, наверное, в тысячу раз
Новария, страна Новария.
Так что пускай Юбки со Штанами дерутся, сколько хотят, меня это не касается! Пускай пенембийская корона отправляется во все сорок девять мальванских преисподних! А я отправляюсь в Ксилар выручать мою милую крошку, вот так, друзья.
Чивир огорченно провел по лбу рукой.
— В таком случае, сир, может быть... вы дадите мне совет. Когда вас не будет, главными претендентами на престол окажутся предводители. Но думается мне, ни Вег, ни Амазлук в короли не годятся. У сестры покойного короля двое сыновей, но один кутила и мот, а второй недоумок. Генерал Тереяй, к которому я только что отправил посыльного, стар и скоро выйдет в отставку. Адмирал Кьяр мертв. Кому мне следует оказать поддержку, как вы думаете?
Джориан пристально поглядел на Чивира.
— Почему бы тебе самому не стать королем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54