Хотя вообще-то давно уже не смущался своего хозяйства. Там в данный момент никаких особых признаков возбуждения не проявлялось. Таран поймал себя на том, что смущается он как раз того, что агрегат ведет себя очень уж спокойно. Неужели, блин, ему все равно, что тут, совсем близко, кудрявятся очень симпатичные метелочки? Или он сегодня во Фросысиных угодьях перетрудился?Конечно, вид потенциальных партнерш ласкал Юрке глаза. Василиса была немного повыше, Полина чуточку пошире в бедрах. Кожа у первой была немного подрумянена солнышком — видать, успела тут за городом немного позагорать еще в апреле, когда жарко было. И золотистые волосы к этому загару очень шли. Полина, конечно, не загорала, и кожа у нее казалась молочно-белой, чуть розоватой, а каштановые кудряшки, свившиеся после дождевого душа, создавали какой-то возбуждающий контраст с этой белизной. А глазки у обеих так и стреляли то на Юрку, то друг на друга… Что-то там в этих симпатичных головенках ворочалось, какие-то шарики-ролики крутились, то ли Тарана оценивали, то ли друг друга сравнивали по экстерьеру — фиг поймешь!Очень некстати Таран подумал, что Полина эта самая его старше лет на пять, а Василиса — и вовсе немногим моложе Фроськи, которая Тарану чуть ли не старухой казалась. Конечно, Юрка и старше, и опытнее, и жизнь больше знает, чем большинство его сверстников. Еще в том году ширнутая Шурка — царствие ей небесное, голубушке! — которая, пожалуй, была постарше Фроськи, не сразу разобрала в темноте, что Юрка совсем пацан, и долго его считала за тридцатилетнего мужика, потому что он тогда голос сорвал и сипло басил. Все бабы, с которыми у него что-то было, кроме Надьки, конечно, были его постарше начиная с Дашки и кончая Фроськой. Так что вроде бы ничего необычного не было. И все-таки Юрке вдруг стало казаться, будто эти бабы, которые его сейчас разглядывают при свете, думают: да, мальчишка хорошенький, но уж больно сопливый! Что он вообще понимает в женском теле?! Стоит ли игра свеч?С одной стороны. Юрка даже после стопки особо не забалдел и прекрасно понимал, что ежели между ним и хотя бы одной из этих баб чего-то произойдет, то это будет еще один довесок к общей куче прегрешений перед Надькой, совершенных за последние дни. И чувство вины перед ней и Алешечкой вырастет еще больше. С другой стороны, бес толкал в ребро и подзуживал, уверяя, что все это может получиться так клево, что Таран до старости не забудет. Тем более на халяву, тогда как другие мужики за такие удовольствия сотни долларов платят. В общем, подводя общий баланс Юркиному самочувствию, можно сказать, что ежели б ничего «такого» не состоялось, то Таран все же был бы очень расстроен и то, что он наконец-то сумел устоять перед соблазном, его бы особо не утешило.Василиса провела их в помещение, непосредственно примыкавшее к предбаннику. Большую часть площади в нем занимал большой прямоугольный бассейн глубиной не меньше двух метров. Вода в нем, как видно, регулярно сменялась и держалась на одном уровне. Таран потрогал воду босой ногой, она показалась прохладной.— Это чтоб окунаться после парилки, — пояснила Василиса. — Здесь у нас типа мыльная.На оставшейся площади стояло несколько банкеток и массажных столов, на стенах висели мочалки разных типов — и натуральные, из лыка, и капроновые, под пластиковыми крышками в специальных ящичках были разложены нераспечатанные пачки мыла, начиная с советского марки «Банное» и кончая каким-нибудь «Камей-классик». В одном углу находилось несколько полок со всевозможными шампунями — Таран мысленно обозвал этот объект «Бар „Мечта алкаша“. Шайки тоже на любой вкус были — и пластмассовые, и самые обычные жестяные, и деревянные, из дубовых клепок, возможно, сооруженные по спецзаказу здешнего хозяина.Пройдя по краю бассейна, подошли к низкой двери, обитой войлоком, а поверх него еще и дерматином, должно быть, чтоб жар не утекал. Когда Василиса эту дверь открыла, сразу почуялась разница температур, хотя в «мыльной» было далеко за двадцать градусов, и даже Юрке с Полиной, недавно пришедшим с ветра и сырости, там казалось жарковато. Но из парилки — а дверь, обитая войлоком, вела именно туда! — пахнуло, как из духовки. Влажная жара сразу заставила кожу залиться потом.— Ой! — испуганно пробормотала Полина. — Я тут умру!— Брось ты! — хмыкнула Васька. — Ты здоровая девка, сейчас притерпишься. Тут дед Федот, которому сто лет в обед, и то по часу сидел. И закрыла дверь.— Кайф! — произнесла Васька, блаженно закидывая руки за голову и показывая Тарану небритые подмышки. — Ну, полезли на полок!Сама по себе парилка была относительно небольшой комнаткой, обшитой сосновыми досками, с деревянным полом, имевшим специальный желобок для стока воды. Справа от входа стояла приземистая кирпичная печка, в которую был зацементирован здоровенный котел, закрывавшийся деревянной крышкой с ручкой. В печную трубу, уходившую куда-то под потолок, был вмонтирован сварной короб из довольно толстых стальных листов. Этот короб, судя по всему, служил для того, чтоб плескать на него воду из ковша и поддавать парку. По другую сторону от печи стояла обыкновенная городская ванна, наполнявшаяся холодной водой из крана — вроде таких, как в городских банях бывают. Поблизости от ванны стояла большая деревянная лавка, на которой стопкой лежало несколько жестяных шаек, а на стене висело с десяток довольно свежих березовых веников. Вдоль всей дальней стены примерно в полутора метрах над полом был устроен полок, куда запросто смогли бы усесться в ряд, почти упираясь головами в потолок, человек десять солидных мужиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155