– Зачем? – поинтересовался гость.
– А затем, что пролетные здесь пару недель подкормятся и дальше на норд-вест двинут, а тем уткам, что здесь на лето останутся, есть после них нечего будет. Усек?
– Угу, – отозвался Павлов, разглядывая свернувшегося клубком и угрожающе фыркающего ежа.
– Одно нехорошо, – продолжал охотник. – Утка сейчас не чета осенней. К сентябрю они жирок нагуливают и вкусны необыкновенно! А сейчас тощие, как воблы.
Некоторое время шли молча. Поднялись на небольшой пригорок. Ерков остановился и указал на водную гладь, расстелившуюся перед ними.
– Вот оно, смотри… Я красивее ничего не видел!
Павлов стал рядом. Было и правда что-то волнующее в этой неброской красе затерянного в лесу озера. Верхушки прибрежных берез уже купались в ярком свете нового дня, а их подножие все еще окутывал полумрак уходящей ночи. Воды вокруг было намного меньше, чем боевой пловец привык видеть за бортом корабля, но значительно больше, чем Сергей представлял себе по рассказам Еркова.
– Ничего себе! – присвистнул он. – Я-то думал, здесь лужица…
Александр с наслаждением втянул в себя влажный утренний воздух:
– Нравится? Я тебя еще не так удивлю, пойдем скорее!
В той же последовательности охотники двинулись дальше. Дорога, которой вел их Ерков, то тянулась по самому берегу, то резко петляла в глубь чащи, где Сергею из-за своего роста временами приходилось двигаться пригнувшись и отводя в стороны сучья и ветки. Тут уж не до любования окрестностями – того и гляди без глаза останешься. Продравшись сквозь очередные заросли, Павлов ступил на зеленый ковер мха и с чавканьем провалился по самую щиколотку. Болото! Его проводник словно не замечал этого, уверенно шагая с кочки на кочку даже не замочив обуви.
– Эй, Сусанин! – позвал Сергей, остановившись. – Ты куда завел нас? Что за топи кругом?
– Тише ты, – шикнул на него Ерков, округлив глаза. – Всю дичь распугаешь! Топай след в след, и все будет нормально. Здесь озеро обмелело, заболотилось, можно вброд до островка перебраться. Там мое укромное местечко.
Вздохнув, Полундра принялся проверять на прочность поросшие осокой бугорки, придавливая их широкими подошвами. Внезапно чуткий слух засек появившийся вдалеке посторонний звук. Моряк прислушался. Негромко окликнул товарища:
– Слышь, Сань? А утки самолетов боятся?
Ерков скорчил недоуменную физиономию и повернулся в сторону приближающегося гула.
– Эт-то еще что за явление? – поинтересовался он, разглядывая вынырнувший из-за деревьев «Ан-2», который, оглушив окрестности шумом двигателя, почти на бреющем полете понесся над озером. Солнышко поблескивало на свежевыкрашенных боках «кукурузника» и странных штуковинах, подвешенных под его брюхом. Из-под крыльев самолета тянулся едва заметный белесоватый шлейф, таявший у поверхности воды.
– Комаров, что ли, травят? – предположил Павлов, глядя вслед загадочному биплану.
– А мы как же? Нюхать это должны? – Ерков возмущенно сдвинул брови и, сняв с плеча ружье, вогнал в оба ствола по патрону.
– Не кипятись, Саня. Было бы опасно – нас наверняка предупредили бы, – рассудительно заметил Сергей. – А ты что, сбивать его за это собираешься?
– Да ну тебя, – отмахнулся тот. – Заряжай. Попробуем бить утку с подхода на вылетку, хоть этот паразит с мотором и распугал уже почти всех. Короче, так: идем рядом, те, что справа – твои, слева – мои. И постарайся не пристрелить Цезаря – он будет впереди поднимать птицу.
Изготовив оружие, охотники бесшумно двинулись вдоль островка, тщательно всматриваясь в заросли прибрежного камыша. Кругом ни души. Островок уже почти закончился, а у них еще ни разу не было повода выстрелить. Видимо, летчику все же удалось разогнать всех.
Хлопанье крыльев раздалось, как всегда, неожиданно. В полусотне метров от Полундры из тростника «выпрыгнула» одинокая утка и, с характерным свистом рассекая воздух крыльями, рванула подальше от людей. Сергей отреагировал мгновенно. Руки сами вскинули двустволку, бабахнул выстрел. Срезанная зарядом дроби птица кувыркнулась в воздухе и смачно шлепнулась в воду, скрывшись из вида за густой растительностью. В воздухе запахло жженым порохом.
– И где теперь ее искать? – озабоченно спросил стрелок, собираясь лезть в воду.
– Отставить купаться, – скомандовал Ерков, подзывая собаку. – Серега, не отбирай у Цезаря хлеб, для него ведь охота дороже всего на свете.
Едва дождавшись команды, спаниель ринулся в озеро, ломясь через траву и коряги. Через пару минут, мокрый, грязный, но ужасно довольный собой, он выбрался на берег, фыркая и отряхиваясь. В зубах его болтался подстреленный Полундрой селезень. Отдав добычу хозяину, Цезарь облизал перепачканную птичьей кровью мордашку и принялся носиться вокруг, словно капелька ртути.
Ерков поднял за крыло добытую птицу.
– Килограмма полтора, – одобрительно сообщил он другу, бросая тушку на дно рюкзака. – Новичкам везет! Доставай чучела, будем расставлять. Весной они на это падки до безобразия. Сейчас засаду организуем по всем правилам и еще пару уток добудем. А то разве это еда для двоих здоровых мужиков – один селезень!
– А что – не хватит?
– Под водочку-то? Конечно, мало. Вот две птицы – в самый раз. Максимум три. Больше нам не надо.
– А в манок дашь подудеть? – в шутку попросил Сергей.
– Дуди на здоровье, только спрячься. А то тебя, добра молодца, за версту видать, даром что в камуфляже.
6
– Внимание! До эфира три минуты!
Это объявление внесло еще большую сумятицу в работу небольшой телестудии. С утроенной энергией заметались гримеры, декораторы, осветители.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11