А когда погорельцы, не имея возможности построить новый дом, продавали за бесценок землю, на пепелище быстренько вырастали новорусские дворцы.
Кто именно приезжал с подобным предложением, дядя Иван не сообщил, так как сам толком не знал, от кого приходили эти люди, однако Вадиму удалось-таки вытянуть, что до окончания месячного срока ультиматума осталось две недели. Уточнив эту деталь, он не то чтобы успокоился, а фатально рассудил, что и эту проблему придется решать ему. Дядя хоть и хорохорился: «И на них управа найдется», однако же настроение имел препоганейшее и вид тусклый. Вадим не стал бить себя кулаком в грудь и давать клятв и обещаний, а просто сказал:
– Не переживай, дядя Иван! Дождемся гостей и как-нибудь этот вопрос отрегулируем. Постараемся!
А не далее как три дня назад, ближе к вечеру, около их калитки остановился изумрудного цвета рахитично-пузатенький трехдверный джипик «Тойота», что из серии «пляжных». Из динамиков в салоне слезно орал Михаил Круг:
"А уж если сесть, так чтоб сиделось всласть.
И чтоб мама ждала, да и дождалась..."
Музон разносился как минимум на два квартала, вводя в истерику всех окрестных собак.
Вадим в это время возился в огороде, помогая тете Лене собирать огурцы. Услышав непривычный в этих местах шум, так и вышел из-за дома с корзиной в руках, в сланцах на босу ногу и вылинявшей майке. Сквозь «звуки му» он с трудом разобрал обрывки фраз из разговора, к началу которого припоздал. Вадим понял, что прибыли те самые гости – «риэлторы», сильно интересующиеся операциями с дядиной недвижимостью.
Собственно, с дядей Иваном разговаривал один из гостей, представляющий из себя классический тип «братка»: выпукло-накачаный, бритоголовый, с массивной золотой цепью, выпушенной поверх черной, несмотря на изнуряющую жару, рубахи, с соответствующей жестикуляцией развернутыми веером толстыми пальчиками. Подобных ортодоксальных субъектов, привычных глазу в начале девяностых, Вадим уже давненько не встречал. В столицах они вроде бы и сошли на нет, а может, просто приняли более благопристойный вид, а вот в провинции, похоже, такие динозавры еще водились.
Второй, среднего роста, жилистый, лет – ближе к тридцати, с обычной стрижкой, в шортах и светлой майке, не был обременен золотом и не производил соответствующих моменту крутых жестов. Он стоял, небрежно облокотившись на крыло «Тойоты», с едва заметной усмешкой на губах. Если «ортодокс», нависая над дядей Иваном, не обратил никакого внимания на появившегося из-за угла Вадима, продолжая угрожающе цедить из себя слова, второй цепко ухватил его взглядом и настороженно проводил глазами до открытой калитки, где и проходила беседа.
Вадим остановился в паре шагов за спиной дяди и внимательно вслушался в его перепалку с бритоголовым.
– Мужик, ты че, в натуре, совсем ничего не понимаешь? К тебе же по-доброму, по понятиям относятся, а ты в отказ встаешь. Предлагают хорошие бабки за твою халупу...
– Не нужны мне ваши деньги. Это мой дом, и продавать его я не собираюсь. И не надо угрожать мне. Я в милицию на вас... – от волнения сорвался на сип голос дяди Ивана.
– Какие проблемы, ребята? Может, я чем помогу? – вмешался в разговор Вадим.
Дядя Иван, не зная, что он стоит за спиной, резко, с испугом, обернулся. Вадим разглядел его побледневшее лицо и подрагивающий подбородок. Видать, непривычны такие разборки дядюшке. Парень же, наоборот, в соответствии с правилами «хорошего тона» братвы, нарочито медленно поднял глаза на нежданного собеседника. Похоже, Вадим на него должного впечатления не произвел. Браток презрительно сплюнул под ноги дяде Ивану и, отклячив губу, процедил сквозь зубы:
– Это что за явление Христа массам трудящихся? Ты, чижик недоделанный, с какой ветки спрыгнул? Не шел бы отсюда к хренам собачьим?
– А куда идти – живу я здесь. Вот огурцы собираю. Об чем сыр-бор в благородном семействе? – в момент нарисовав на лице простодушие и искренний интерес, приветливо спросил Вадим.
– Не твоего мозжечка дело, что мы тут перетираем. Хиляй отсюда крупным хилем, мужик, коси урожай, пока я добрый, а то будешь оставшуюся жизнь под инвалида косить. У меня с хозяином разговор-беседа. Ты все понял, придурок? – угрожающе произнес «ортодокс».
– Не-а, не понял, – дурашливо улыбаясь, сказал Вадим и тут же поменял тон, подстраиваясь под речь собеседника. – Какая халупа, в натуре, какая такая торговля, пацаны? Здесь есть кому хозяиновать. И за мужика, опять же, обидно базаришь.
– А ты что, из блатных – на мужика так вскинулся? Недавно от хозяина откинулся? Кто такой? Чего надо? – начал не на шутку заводиться парень.
– Не твоего щенячьего ума интерес. Я с шестерками дел не имею. Со старшим говорить буду – с тобой нет. Кто у вас бугор? – жестко отчеканил Вадим, не отрывая взгляда от наливающегося кровью лица парня.
Он специально выводил из себя братка, чтобы получить хоть какую-то информацию о лицах, интересующихся домом. Номер джипа уже зафиксировался в памяти, теперь была нужна зацепка в виде имени или клички.
– Ты кого, козел, здесь за шестерку держишь? – свирепо выдохнул из себя парень и, сжимая кулаки, двинулся к Вадиму. – Я тебя сейчас в грязь смешаю, падла!
Дядя Иван, попытавшийся героически заслонить собою створ калитки, от небрежного движения его руки ласточкой упорхнул в кусты смородины, растущей вдоль забора. Вадим переступил ногами, принимая более удобную стойку для встречи мальчика-"бульдозера", как он уже окрестил братка. Корзина с огурцами была лишней, но он не стал выпускать ее из рук – все же надеялся на мирный исход встречи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17