Оживленная торговля означала, что оружие из драгоценного металла перестало быть такой редкостью, как раньше. Длинный стальной меч все еще был диковинкой за пределами владений Гейла, но его и нельзя заметить до тех пор, пока Ансе не придется обнажить его, а если такое произойдет, то будет поздно беспокоиться о том, чтобы скрыть свою племенную принадлежность.Он последовал по руслу реки, которая, извиваясь, протекала по сельскохозяйственным угодьям, и время от времени пересекал странные протоки, ответвляющиеся от реки. Сначала он думал, что они имеют естественное происхождение, но затем понял, что это ирригационные канавы. Земля была столь сухая, что сельское хозяйство стало возможным только при подаче воды из реки. Он знал, что где-то южнее этот приток вольется в великую реку Коллу.Это была земля Каньона, но местные крестьяне были похожи на рабочих, которых он сопровождал из шахты. Истинные жители Каньона сформировали аристократию, которую многие люди наделяли великой силой магии. Он никогда не видел никого из этих странных людей, потому что они не совершали дальних путешествий и не удалялись на большие расстояния от своих земель, а торговлю вели всегда через посредников. Из всех чужих народов, о которых Анса когда-либо слышал, этот интересовал его более всего. И дело не в богатстве: это было связано с магическими силами, о которых ходили легенды, и собственной необычностью людей этого племени. Говорили, что у них голубая кожа, волосы белые, а глаза сияют всеми цветами радуги. Они не были особенно воинственными, но ни одна армия не могла устоять против них, хотя многие и пытались. Все такие нашествия были безуспешны, армии возвращались, а генералы и солдаты клялись, что потерпели поражение из-за колдовства.Ансе было любопытно встретиться с этим народом, о котором часто рассказывал и его отец. Он путешествовал, не ожидая проявления какой-либо враждебности. Большинство людей встречали одинокого путешественника с любопытством, некоторые относились к нему свысока, и совсем редко — с бессмысленной агрессивностью. Люди, живущие в изоляции, обычно стремятся к контактам с внешним миром и приветствуют странников, если те не представляют опасности.Юноше хотелось поупражняться с луком, но он был не уверен в том, что местный землевладелец не будет возражать. В первую ночь он остановился на ночлег около небольшой реки и наблюдал за поднимающейся на востоке луной, чья поверхность была испещрена черными шрамами, . Он вспомнил песнь с мольбой о прощении, обращенную к луне, которую читал вслух его отец почти каждый вечер на восходе луны, но не решился произнести ее громко.Давным-давно, во времена огненных стрел, люди ранили луну. Это были времена великого и ужасного колдовства, и люди были наказаны за свою самонадеянность и дерзость. Каждый народ по-своему рассказывает о том, как все произошло, но все сходятся в одном: люди накликали на себя страшные беды, которые и положили конец веку богатства и изобилия.Ночь становилась все холоднее, по мере того, как дневное тепло рассеивалось в безоблачном воздухе, но Анса даже и не думал разводить костер.Ярко сияли звезды, постоянные и блуждающие, а также те, которые всходили, быстро перемещались по небу и останавливались, сохраняя необъяснимые интервалы между собой. Некоторые поговаривали, что эти последние звезды были искусственными и что во времена, предшествующие огненным стрелам, люди действительно жили на небе на этих крохотных островках.Юноша полагал, что из всех древних легенд в эту труднее всего поверить, но если люди действительно смогли напасть на луну с помощью огненных стрел, то возможно также и то, что они сумели построить деревни на небе. Мир был полон тайн и загадок, но он знал, что эту ему не разрешить никогда. После того, как он проверил, что его кабо в порядке, он завернулся в одеяло и заснул.Сны были тревожные: с расплывчатыми угрожающими лицами, яркими огненными вспышками, с безбрежными мутными водами. Он проснулся в поту, затем заснул снова. К утру он уже мало что помнил из своих ночных видений, но почувствовал какое-то беспокойство, когда пробуждался и седлал свое животное.На четвертый день своего одинокого путешествия юноша оказался в лесистой возвышенной местности. Возделываемой земли почти не было, но крестьяне пасли стада каких-то невиданных карликовых винторогов, и дичи было бесчисленное множество. Местность оказалась изумительно красивая, скалистые холмы и лощины сияли яркими красками, словно нанесенными широкими горизонтальными мазками. Накануне прошел короткий, но очень сильный дождь и теперь земля была покрыта ковром пышных дикорастущих цветов, которые появлялись как будто по волшебству. Небо было более синее, чем обычно, облака выстраивались в замки и бастионы чистейшего белого цвета. Все это взывало к песне, и юноша затянул короткую балладу странников, сочиненную народом его матери, — намного мелодичней песнопений народа эмси. Пока кабо ловко пробирался по тропе, с одной стороны которой возвышалась скала, а с другой был крутой обрыв, Анса вдруг заметил, что поет с кем-то дуэтом. Несказанно удивленный, он остановился на полуноте. Другой голос взял еще две ноты, а потом оборвался. Голос мог исходить только сверху, поэтому он поднял голову, вывернув шею, и увидел неясные очертания какой-то фигуры на скале высоко над ним. Он не мог разглядеть никаких подробностей, потому что солнце находилось позади этой фигуры.— Кто ты такой? — спросил он, досадуя на то, что подошел так близко к другому человеческому существу, не замечая этого.— О, пожалуйста, не прекращай петь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99