— Мы не подпустим этих скотов к тебе, моя королева. Возвращайся на корабль. — Она могла бы заплакать от облегчения, но времени не было. Крича до хрипоты, она собрала остатки армии, невредимых, раненых и контуженных, и довела их до кораблей.Лериса поспешила назад к груде копий и щитов, поверх которых лежал Гассем. Он еще дышал, и кровь лилась из чудовищной раны, но других признаков жизни он не подавал. Она приказала носильщикам отнести его на борт самого большого транспорта, затем поднялась на корабль сама. По ее знаку к ней подбежал адмирал пиратов.— Отплывать, моя королева? — спросил он.— Нет, — сказала она устало, ошеломив его ответом. — Когда все корабли будут загружены, выйдите в залив и бросьте там якорь. Все, кроме этого.Паруса на кораблях, убранные из-за грозы, поставили опять. Дождь слабел, ветер стихал. В свете раннего утра Лериса увидела, как что-то приближается по дороге к кораблям.— Щитоносцы, к поручням, — спокойно сказала она. — Если это воины с равнин, они будут стрелять.К ее изумлению, это был значительно поредевший отряд воинов-профессионалов. Так же легко, как бежали в битву, поднялись они на корабль. Копье у каждого было окровавлено по всей длине. Руки, державшие копья, тоже были в крови по локоть и выше. Последним появился Пенду, важничая, как младший воин, каким он когда-то был, держа в каждой руке по копью. Как только он ступил на борт, сходни убрали, весла коснулись воды, и корабль кормой вперед двинулся из дока.— Они преследуют нас? — спросила Лериса.— Нет. Они сильно потрепаны. Сегодня не их день.— И не наш, — сказала она. — Мы потеряли все, Пенду. Проиграли сражение, потеряли империю, можем даже потерять короля. Я лишилась даже своего копья.— Зато есть другое, — откликнулся Пенду. Он перегнулся через борт и опустил в воды залива одно из копий, которые держал в руках.Когда он поднял копье, его плоскости, и края, и спиральные выемки острия засверкали серебряными искрами в лучах восходящего солнца. Это было знаменитое стальное копье Гассема. Пенду протянул его Лерисе.— Король жив?— Едва-едва. Если считать, что дышать — значит жить… Если бы не Гейл… Это он нанес смертельную рану.— Но вы убили Гейла, моя королева! — вскричал один из телохранителей. Остальные прорычали что-то в знак одобрения.— Моя королева, — сказал адмирал, — я жду приказа.Она оперлась о копье и посмотрела на мужа, который больше не будет командовать.— Каков утренний ветер? — спросила она.— Прекрасный, моя королева.— Тогда на острова. — Она устало посмотрела на Пенду. — Возвращаемся домой. * * * — Какая резня! — сказал Каирн, когда солнце поднялось над полем боя.Повсюду лежали мертвые люди и мертвые кабо. На земле в кровавой каше валялись обломки оружия. Уцелевшие воины смотрели замученными глазами.— Что ж, отец говорил: после этого похода мы поймем что такое война, — ответил Анса.— Мы победили? — спросил Каирн.— Мы их сломали. Они побежали, как и обещал отец. — Анса немного помолчал. — Но они заставили нас заплатить непомерную цену, — признал он.— Я не думал, что это нам так дорого обойдется, — сказал Каирн. — Что, собственно, произошло?Они развернули кабо и поскакали к утесам, где на соломенном тюфяке лежал их отец. После того, как он узнал погибшего шессина, чье имя они уже забыли, Гейл не произнес ни слова.— На войне многое может пойти не так, — сказал Анса. — Отец называет это непредсказуемостью. Всю кампанию мы провели по-своему, а в конце злодейка-судьба поймала нас в ловушку. План вторжения, который собрал их в одном месте, тезанская армия, которая не дала Гассему бежать на север, как рассчитывал отец, их корабли, о которых мы не знали, местность, которая облегчала им оборону… А хуже всего — гроза. Все это и дало им возможность для контратаки.— Нет, — возразил Каирн. — Хуже всего — потеря отца.— Он был воином, — напомнил Анса. — Не думаю, чтобы он собирался умереть в постели.Когда они вернулись, король все еще был жив. Маленькое стальное копье уже вытащили из раны и бросили рядом на землю. Каирн спешился и подобрал его.— Невозможно такой игрушкой свалить с ног короля Гейла, — протестующе сказал он.— Это скипетр Лерисы, — заметил Анса. — А эта женщина может убить чем угодно, лишь бы оружие попало ей в руки.— Есть ли надежда? — спросил Каирн невванского лекаря, который вместе со своими помощниками-хирургами следовал за армией.Тот выпрямился, удовлетворенный перевязкой.— Это смертельно. Но от таких ран умирают долго. Король очень силен, и это может затянуться на неделю, может, на месяц или два. Но он умрет.Каирн отвел брата в сторону.— Эта женщина, Звездное Око, из Мецпы… Она исцелила мои раны. Это было чудо.— Она на вражеской территории, братишка. Более того, если Мертвая Луна узнает об этом, он обязательно нападет на нас. Нет ни Гассема, ни Гейла, чтобы помешать ему, и он вторгнется на равнины.— Что же делать? — спросил Каирн.— Моя возлюбленная, Фьяна, тоже целительница. Надо доставить его в Каньон. Каньонцы обладают силами, каких нет у других. Они смогут его исцелить.— Это на другом краю света! — воскликнул Каирн. — Разве он переживет такое путешествие?Анса пожал плечами.— Если лекарь прав, он может умереть в любой момент.— Мы должны что-то делать. — Каирн посмотрел на поле боя. — Здесь все равно незачем оставаться.— Мы можем вернуться на равнины, — сказал Анса. — Или отправиться в Каньон.Они внимательно смотрели, как носилки короля с длинными шестами закрепляли между насков со специальной упряжью. Копье Гейла лежало рядом с ним на носилках. Армия оседлала своих кабо, и они молча двинулись на запад.Мертвая тишина воцарилась на поле боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101