Все опытные воины имели такой запас стрел, и Каирн решил, что это хорошая мысль. Одним из строжайших приказов Гейла было требование беречь древки, потому что для них требовался особый материал и искусная работа. Нельзя было трогать резерв до тех пор, пока стрелы не начинали летать слишком низко. Резерв хранился в тыловом обозе, навьюченный на горбунков особой породы с длинными ногами, которые поспевали вслед за верховой армией. Гейл мало что оставлял на волю случая.Каирн ехал, чтобы присоединиться к своей сотне у штандарта, Анса ехал рядом с ним. Оба они были в одной и той же сотне, являвшейся частью личного полка Гейла, элитного отряда, составленного из лучших воинов разных племен.— Ну и как тебе нравится война, братишка? — спросил Анса.— Захватывающе, изнурительно, но доблести пока маловато, — ответил Каирн. — Больше было в той схватке с бандитами. Эти люди совсем не сражаются с нами.— Мы не даем им сражаться с нами, — поправил его брат. — А зачем? Это не поединок чести, а война. Чем больше народу потеряют они и чем меньше — мы, тем лучше. Взбодрись, братишка, отец сам сказал мне, что дальше будет хуже. Это только разминка. Настоящие сражения начнутся, когда мы встретим островитян.Они присоединились к группе, окружившей знамя. Младшие улюлюкали, отмечая победу. Опытные воины берегли силы для изматывающей скачки, ожидающей их.— Чего я не могу понять, — сказал Каирн, когда они готовы были тронуться в путь, — это почему они вообще сражаются. Ну не могут же они любить Гассема!— Они сражаются, потому что они солдаты, и сражения — это их работа, — ответил Анса. — Кроме того, для них мы — просто новые завоеватели. Откуда они знают, что мы не хуже островитян?— Мы потеряли кого-нибудь? — спросил Каирн у десятника.— Из нашего десятка — никого, — ответил матва. — В других десятках были падения с кабо. Но никто не погиб.— Хотел бы я надеяться, что и в других отрядах то же самое, — грустно усмехнувшись, сказал Анса. — Но я знаю, что это невозможно.Они тронулись быстрой рысью. Полки соединялись в дивизии, а дивизии делились согласно первоначальному плану. Их корпус оказался центральным, они направлялись прямо через сердце того, что когда-то было гордым и независимым королевством Чива, а теперь стало провинцией рабов империи Гассема. Сотня Каирна относилась к дивизии, которая охватывала северную петлю каждым движением клешни. Каирн взял себя в руки и приготовился к долгой, тяжелой скачке.Шел третий день кампании. В первый день они с криками пронеслись через границу, раскидывая неуклюжую оборону стражей. Поскольку Гассем думал только об агрессии, он никогда не заботился об укреплении границ. Скачка была бодрящей, их переполняло неистовое возбуждение атаки и воинственные намерения пронестись через страну противника. Но скоро Каирн понял, насколько это изнурительно. Первые два дня сложно было придерживаться скорости, которой требовали расчеты Гейла. Сражений было мало, а крепости они объезжали, оставляя их пехоте и инженерным войскам.Ночью они сумели несколько часов поспать на твердой земле, держа поводья кабо в руках. Шансов добыть трофеи пока не имелось, но Каирн уже набрал небольшой мешочек стальных наконечников для стрел, отобранных у сдавшихся лучников противника. Сами стрелы оказались негодными — могучие равнинные луки просто перерубили бы их древки.Этим утром они добрались до первого из больших полевых лагерей — за земляным ограждением тысячи рабов-солдат Гассема размещались в бараках и палатках. Дивизия сосредоточилась на высотах и выманила полевую армию из лагеря, затем окружила ее, отрезав от лагеря, где они могли попробовать укрыться за земляным валом. После этого их истребляли, пока они не решили сдаться.Теперь они скакали к следующему полевому лагерю, по дороге окружая и отрезая любые встретившиеся войска и оставляя их между собой и пехотой. Каирн сжал челюсти и наклонился вперед. Бессмысленно стонать и жаловаться на судьбу. Война только началась. * * * Пока Гейл был доволен ходом войны. Нападение прошло быстро и сокрушительно, координация между верховыми корпусами и дивизиями была безукоризненна. Королевские гонцы быстро перемещались между войсками, передавая новости о победах, непредвиденных препятствиях и военных лагерях, в которых войск было больше или меньше, чем ожидалось.Гейл полагал, что пехота и тяжелые обозы со снаряжением тоже передвигались беспрепятственно, хотя и медленнее. Но вообще он мало чего опасался. Это как раз такая кампания, в которой невванцы значительно превосходят все остальные страны, а королева Шаззад довела свою военную машину до высочайшей степени преданности и эффективности. И они ненавидели и боялись Гассема.Каждую ночь Гейл объезжал своих людей, пока они урывали немного сна.Ему не хотелось делать это очевидным для всех, и все же он должен был удостовериться, что с его сыновьями все в порядке. Недостойно проявлять о них чрезмерную заботу, но он всего лишь человек. Они оба — молодые воины в своем первом походе, и он не назначил их командирами, хотя и был уверен, что они смогут выполнить эти обязанности и обладают качествами руководителя. Нет, они пройдут эту кампанию, как рядовые воины, пока не сумеют проявить себя.Чива должна быть относительно спокойной частью кампании в смысле боев и потерь, но изнурительной из-за головокружительной скорости, что он предвидел. Зато это поможет сплотить огромную, противоречивую армию в боевую единицу с полной согласованностью всех ее частей. Предлагаемая скорость закалит их и подготовит к следующим стадиям, куда более суровым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101