Уже давно стемнело. Из окон близлежащих домов лился желтоватый свет. Мартовский холодок забирался под юбку и вызывал неприятные ощущения. Хотелось домой.
Неожиданно Горская остановилась как вкопанная, лицо ее озарилось улыбкой, а глаза заблестели.
— Ну вот, — выдохнула она, — мы пришли.
И указала на стандартное здание с колоннами в псевдодревнегреческом стиле, которых в свое время в изобилии настроили по всему СССР и помпезно обозвали «дворцами культуры» и «домами пионеров».
Котова с Горской поднялись по ступенькам и вошли в вестибюль. Навстречу им двинулась вахтерша — пожилая женщина в очках. Взглянув на обеих из-под очков подозрительным и в то же время, как показалось, пустым и ничего не выражающим взглядом, она спросила:
— Вы куда?
— В клуб экстрасенсов, — ответила Горская.
— А кто вы?
— Люди, — улыбка Эвелины вышла искренней и обезоруживающей.
— Я вижу, — равнодушно отреагировала вахтерша. — А к кому?
— Мы к Раисе Сергеевне, — и Эвелина назвала имя и отчество директрисы дома культуры.
— Это на второй этаж по той вон лестнице, — вахтерша кивнула на дальний от Ларисы и Эвелины вход. — Там увидите, на двери написано.
— Спасибо, — поблагодарила Горская, и подруги двинулись в направлении, указанном вахтершей.
Они поднялись на второй этаж и довольно быстро отыскали дверь с табличкой «Директор». Горская постучала и, услышав возглас «Да-да», открыла дверь.
В кабинете за столом сидела импозантная дама лет сорока-пятидесяти. Было видно, что она отчаянно следит за собой. Но ее густо подведенные глаза и яркие полные губы почему-то неожиданно вызвали у Ларисы отвращение. — Неприятие на уровне подсознания.
— Что вы хотели? — спрашивала тем временем директриса грудным голосом. — Ах, да-да, проходите…
Она узнала Горскую, улыбнулась и жестом пригласила ее пройти в кабинет.
— Здравствуйте, — улыбнулась в ответ Эвелина. — Кстати, рекомендую, — она обратила внимание директрисы на Ларису. — Котова Лариса Викторовна.
Директор ресторана.
— Очень приятно! — Раиса Сергеевна оценивающе посмотрела на Котову. — А почему вы не в зале?
— Мы сначала решили зайти к вам, чтобы вы представили нас, — не переставая улыбаться, ответила Горская. — Я ведь здесь тоже, можно сказать, человек новый…
— Ой, у нас все по-простому, — выдохнула Раиса Сергеевна. — У нас никто друг друга не представляет, все знакомятся по ходу. Так что не стесняйтесь, проходите… Впрочем, ладно, давайте я вас провожу.
Она еще раз внимательно посмотрела на Ларису, потом тронула за рукав Горскую и жестом пригласила ее отойти в сторонку.
— Лина, эта женщина — надежный человек? — спросила она строгим тоном.
Горская замешкалась.
— В каком смысле?
— Сможет ли она нормально воспринять все, что происходит в зале, и не станет ли болтать всякую чушь о нашем клубе за его пределами?
— Да что вы, Лариса — проверенный человек! — воскликнула Горская, всем своим видом показывая, что она гарантирует благонадежность подруги.
— Ну хорошо, — вздохнула Раиса Сергеевна. — Пойдемте, я провожу вас и вашу подругу…
И направилась к двери. Дождавшись, пока Горская с Котовой выйдут из кабинета, она закрыла за ними дверь и двинулась в сторону лестницы, ведущей на третий этаж.
Поднявшись, они прошли по коридору и вошли в зал. Он был не очень большим, скорее камерным. В нем царил полумрак. В углу располагалась маленькая сцена.
На ней стоял длинный стол, плотно уставленный разнообразными яствами. Вокруг стола собрались мужчины и женщины разного возраста. Некоторые из них сидели, но большинство ели стоя, иногда переходя с одного места на другое, чтобы удобнее было дотянуться до привлекавших их внимание блюд.
Ларису удивило странное убранство стола. Правила сервировки, чувствовалось, здесь игнорировали.
Колбаса нарезана большими ломтями, которые, словно набросанные, лежали в беспорядке. Присутствовало филе рыбы разных сортов, а также икра — красная и черная. На большом блюде красовался жареный поросенок, на других тарелках тоже лежало что-то мясное. Столовые приборы почти отсутствовали. Некоторые гости, правда, держали в руках ложки, но на столе и их не наблюдалось.
Заметив удивление Котовой, Раиса Сергеевна лукаво улыбнулась и пропела:
— Пришлось импровизировать на скорую руку…
Но… Как видите, это мало кого смущает, так что и вы не стесняйтесь.
Лариса вымученно улыбнулась. Однако ни великолепные запахи, ни с аппетитом жующий народ так и не смогли заставить ее по-настоящему расслабиться и забыть о своей неловкости.
— Так что вы говорили, Оля? — спросила полная пожилая дама с большой бородавкой на щеке довольно молодую женщину, свою соседку.
— Человек в первый черед живет, чтобы жить, — с бесстрастной, почти механической интонацией банальностью ответила та.
Банальность эту она изрекла с таким видом, будто произнесла цитату, достойную занесения в анналы человеческой мудрости, которые станут путеводной нитью для многих следующих поколений людей.
На взгляд Ларисы, Ольга выглядела несколько помятой. Она была скромно и невыразительно одета, ее голову венчала короткая стрижка. Но самое приметное — ее лицо из-за одного косящего глаза практически не выражало никаких эмоций. Словом, серая мышка из разряда городских сумасшедших. Причем звание это подтверждалось вполне официально — это была та самая шизофреничка Оля, которая пригласила Эвелину Горскую посетить сборище в доме культуры.
— Так вот… Чтобы жить… — механическим голосом, лишь слегка обогащенным модуляциями, заимствованными у ведущих метеосводок, продолжала шизофреничка, — потом уже ради воспроизведения потомства.
1 2 3 4 5 6 7 8