Пожалуй, именно в тот момент Мур окончательно убедился: Гвендолен — колдунья. Прежде он не был до конца в этом уверен. Когда он спрашивал родителей, они качали головами, вздыхали и обменивались горестными взглядами. Мур вспоминал, какой поднялся переполох, когда из— за сеетры с ним случились судороги. Ведь родители не стали бы обвинять Гвендолен, не будь она в самом деле колдуньей. Но теперь все изменилось — миссис Шарп все выкладывала начистоту.— У тебя настоящий талант к волшебству, милочка, — говорила она, глядя на Гвендолен сияющим взглядом, — и я не я буду, если допущу, чтобы он пропал. Нужно немедленно найти тебе учителя. Для начала подойдет и наш сосед — мистер Нострум. Некромант он, пожалуй, неважнецкий, но учитель неплохой. Он обучит тебя азам, душенька,Мистер Нострум брал фунт в час за обучение основным предметам и гинею в час за углубленный курс. По мнению миссис Шарп, это было отнюдь не дешево. Она надела лучшую свою шляпку с черным стеклярусом и поспешила в городской совет, чтобы выяснить, согласится ли фонд оплачивать занятия Гвендолен.К ее досаде, мэр ответил отказом. Он объяснил миссис Шарп, что колдовство не входит в обязательную программу. Миссис Шарп вернулась, раздраженно позвякивая бусинами на шляпке. В руках она держала полученную от мэра плоскую картонную коробку, полную всяких мелочей, которые сердобольные дамы нашли в спальне родителей Гвендолен.— Нелепые предрассудки! — возмущалась миссис Шарп, швыряя коробку на кухонный стол. — Если у человека есть талант, то должно быть и право его развить — так я и заявила мэру! Но не волнуйся, милочка, — поспешила она утешить явно разгневанную Гвендолен, — выход всегда можно найти. Мистер Нострум и даром с тобой позанимается, если мы придумаем, чем его завлечь. Давай-ка пошарим в этой коробке. Может, твои бедные мамочка и папочка оставили как раз то, что нам нужно.Сказано — сделано, и миссис Шарп вывалила содержимое коробки на стол. Это было странное собрание предметов — письма, кружева, какие-то сувениры. Мур и половины из них раньше не видел. Было здесь брачное свидетельство, гласившее, что двенадцать лет назад Фрэнсис Джон Чант обвенчался с Кэролайн Мэри Чант в церкви Святой Маргариты в Вулверкоуте, а также засохший букетик, который, должно быть, держала в руках невеста. А под всем этим Мур обнаружил сверкающие сережки, каких он никогда у мамы не видел.Звякнув стеклярусом на шляпке, миссис Шарп быстро нагнулась к сережкам.— Да это же бриллианты! — сказала она. — У твоей мамочки наверняка водились деньжата! Так, если я отнесу серьги мистеру Ноструму… впрочем, нет, мистер Ларкинс даст за них больше.Мистер Ларкинс держал на углу что-то вроде лавки старьевщика, — правда, не все его товары были старьем. Среди медных каминных решеток и щербатой посуды можно было найти весьма ценные вещи со скромной этикеткой «Экзотический ассортимент», то есть у мистера Ларкинса водились и крылья летучих мышей, и сушеные тритоны — словом, всякая всячина, без которой волшебнику не обойтись. Без сомнения, мистер Ларкинс не останется равнодушен к паре серег с бриллиантами. Жадно сверкнув черными, как бусины на шляпе, глазами, миссис Шарп протянула руку, чтобы схватить драгоценности.Но не тут-то было — в тот же миг к сережкам потянулась Гвендолен. Она ничего не сказала. Молчала и миссис Шарп. Обе руки замерли в воздухе. Возникло ощущение жестокой невидимой борьбы. Наконец миссис Шарп убрала свою руку.— Благодарю, — холодно произнесла Гвендолен, спрятав серьги в карман своего черного платья.— А я о чем говорила? — поспешила сгладить неловкость миссис Шарп. — У тебя, милочка, настоящий талант!Она продолжила разбирать вещи из коробки. Отбросив в сторону курительную трубку, ленты, веточку белого вереска, меню, билеты на концерт, она обнаружила связку старых писем и отогнула большим пальцем края стопки.— Любовные письма, — сообщила миссис Шарп. — От него к ней. — Она, не глядя, кинула пачку обратно и подхватила другую. — От нее к нему. Никакого проку. Наблюдая, как толстый лиловый палец миссис Шарп ворошит третью связку писем, Мур решил, что колдовство, должно быть, экономит кучу времени.— Деловые письма, — определила миссис Шарп. Ее большой палец на мгновение замер и стал медленно перебирать стопку заново.— А что у нас тут? — заинтересовалась она. Развязав розовую ленту, она аккуратно вытащила и развернула три письма. — Крестоманси! — воскликнула миссис Шарп и тут же прикрыла рот рукой, бормоча себе что-то под нос. Лицо у нее покраснело. Мур заметил, что она испытывает одновременный прилив удивления, страха и жадности. — Так, и что же он писал вашему папочке? — спросила она, приходя в себя.— Давайте посмотрим, — ответила Гвендолен.Миссис Шарп разложила три письма на кухонном столе, и Гвендолен с Муром склонились над ними. Мура прежде всего поразила энергичность подписи на всех трех: Крестоманси Тут Мур обратил внимание на то, что два письма написаны тем же энергичным почерком, что и подпись. Первое письмо было получено двенадцать лет назад, вскоре после свадьбы родителей. Отправитель писал: «Дорогой Фрэнк!Прошу, не лезь в бутылку. Я предложил тебе это, поскольку хотел помочь. Я и теперь готов тебе всячески помогать, если ты сообщишь мне, что от меня требуется. Можешь на меня рассчитывать.Неизм. твойКрестоманси».
Второе письмо было короче: «Дорогой Чант!И тебе того же. Пропади ты пропадом.Крестоманси».
Третье письмо, шестилетней давности, написал кто-то другой. Крестоманси только поставил подпись. «Сэр!Шесть лет назад Вас предупреждали: может произойти нечто подобноетому, о чем Вы сообщаете, но Вы четко дали понять, что не нуждаетесь в нашей помощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10