— Но мы ничего не знаем! — зашумели туристы.— Не волнуйтесь, это формальность, но, увы, необходимая.— Так что же, нам здесь до ночи сидеть?— Мы хотели успеть на теплоход, у нас экскурсия…— Вы все равно не сможете это сделать, — полицейский посмотрел на часы, — он уже отчалил.— «От пристани отчалил теплоход…» — замурлыкал Ример и, вскинув рюкзак на плечо, зашагал вверх по лестнице. Глава 32 1 Обхватив плечи руками, Даша шагала из одного угла комнаты в другой. Кузина каллиграфическим почерком выводила слова объяснительной записки.— Я не буду писать о том инциденте.— О каком именно? — Даша продолжала мотаться из стороны в сторону.— Когда Деланян уронил на Прохазку свой завтрак, — как можно равнодушнее сказала Катя.Замерев на полпути к окну, Даша обернулась:— Почему? Ты полагаешь, это имеет какое-то отношение к смерти Чижиковой?— Не знаю. — Кузина вновь склонилась над листом бумаги. — Не знаю, поэтому и не буду.Даша подскочила к сестре и зашептала:— Ты все прекрасно знаешь! Как только Чижикова хотела назвать имя того, с кем разговаривала Амалия, разговор был немедленно прерван. Это не случайность!Катя попробовала возразить:— Да, но она ясно дала понять, что ее невестка говорила с женщиной…— Ну и что? — Даша повысила голос. — Лично я просто уверена, что Чижикову убил Артур. Вдруг это какая-то международная мафия, торгующая вечной жизнью?Медленно отложив ручку, Катя откинулась на спинку кресла и взглянула сестре прямо в глаза:— Что ты несешь?— Яйца в сетке! Слушай, Амалия Чижикова говорила о меде, и жена Римера говорила о меде.— Ну и что?— А то! У Деланяна в книжке ведь тоже рецепт с медом. Значит, это он их убил. И тетку Чижикову тоже он. Чтобы замести следы.— У тебя есть доказательства?— Прямых пока нет. Но косвенных сколько угодно.— Поделись.— Начнем с того, что он хочет меня съесть.Катя даже не улыбнулась:— Ты хочешь об этом написать? Давай. Там, куда тебя упекут, Артур и впрямь тебя не достанет…Даша вспыхнула:— Как ты не понимаешь, само его появление подозрительно. Зачем богатому успешному молодому мужчине спонсировать вашу семью? Ему что, деньги девать некуда?— Насколько я поняла, он делал это из-за тебя… — Катя пожала плечами, но, заметив, как побледнела ее кузина, поспешила пояснить: — Я имею в виду не твой цвет волос, а то, что Артур и вправду мог быть в тебя когда-то влюблен.— Влюблен! — Даша горько расхохоталась. — Двадцать пять лет назад! Я даже не помню, как он тогда выглядел. — Произнеся эту фразу, она вдруг осеклась.Катя вопросительно посмотрела на притихшую сестру:— Что еще?— Послушай, а я ведь действительно не помню, как он тогда выглядел. Я вообще не помню его в своей группе!Катя побарабанила пальцами по полировке журнального столика:— А многих ты помнишь в своей детсадовской группе?— Ну, не многих, но… Наташа Варланкина, Дима Воронин… Света Гусева… еще кто-то был…— Вот именно: кто-то! — Катя казалась рассерженной. — Если бы ты всех помнила, а его нет… Нет, это не доказательство.— Да? — Даша вскочила. — А я вот сейчас добуду тебе такие доказательства, что закачаешься. — Быстрым шагом она покинула номер. 2 Как всегда, на подполковника Полетаева было любо-дорого смотреть, словно ни смертей, ни ураганов в этом мире не существовало. Выбритый и надушенный, он восседал в своем номере за обеденным столом в прелестном домашнем костюме — переливчато-синем стеганом халате, отороченном сиреневым атласом, и синего бархата мягких брюках. На кармашке красовался шитый золотом вензель: «С.П.».Даша, проигнорировав тщательно созданную атмосферу вкушения пищи, обрушилась на эфэсбэшника со свойственным ей темпераментом:— Палыч! Скажи честно — это ты нас от полиции отмазал?— Какая все-таки неприятная у тебя манера выражаться. — Он снял с салфетки кольцо и развернул ее у себя на коленях. — Просто отвратительная.— Простите, сэр. — Даша сморщила веснушчатый носик. — Небось в Прагу звонил, Томека просил, а?Синие глаза смотрели на нее ласково, почти по-отечески:— Вам, мадам, до этого нет абсолютно никакого дела. Ты, кстати, зачем пожаловала? Выразить мне благодарность?Даша подняла глаза к потолку и задумалась:— Честно говоря, у меня к тебе одна маленькая просьба, так, ерунда…— Ерунда, говоришь? — Подполковник перестал излучать добро. — Не сомневаюсь. К сожалению, существует одно маленькое «но»: у меня обед.— Ну и что? — Она взяла стул и без приглашения подсела к столу. — Тоже мне, невидаль. Ты каждый день обедаешь…Полетаев не дал ей развить мысль:— Да, я обедаю каждый день и намерен поступать так и в дальнейшем. А еще я предполагаю насладиться едой в приятственном расположении духа. — Он строго посмотрел на нарушительницу пищевой цепочки. — Мы с вами, Дарья Николаевна, знакомы всего год, а я уже нуждаюсь в помощи гастроэнтеролога. Ваш темперамент пагубно влияете на мой желудочный тракт. Хотите — присоединяйтесь, я с большим или меньшим удовольствием разделю с вами свою трапезу, но я категорически, — подполковник возвысил голос и постучал кончиком ножа по столу, — слышите, категорически запрещаю вам говорить об убийствах… Хотя нет, я запрещаю вам говорить обо всем. До конца обеда я запрещаю вам говорить о чем бы то ни было. Спасибо за понимание — и приятного аппетита.С этими словами подполковник заправил накрахмаленную салфетку за воротник и придвинул к себе блюдо с закусками.Даша демонстративно отодвинулась от стола и скрестила руки на груди. Почти десять минут она сидела молча, с трудом сдерживая недовольство. Но вскоре ей это надоело, и она принялась кидать многозначительные взгляды на часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135