Дворец скрылся из виду прежде, чем она собралась бороться с Ролли.
— Остановись! Отпусти меня! Дай мне слезть!
— Не остановлюсь. — Он дернулся, когда она локтем ткнула его под ребра. — Сиди спокойно, а то упадешь!
Она знала, что он прав, но ее здравый смысл куда-то пропал после растерянности и муки прошедших дней.
— Здесь тебе не Тортонбург! — кричала она, пытаясь вырваться из его стальных лап. — Я принцесса Роксбери! Я прикажу посадить тебя в тюрьму! Я прикажу расстрелять тебя!
Роланд резко натянул поводья, и конь встал. Лили с возмущением повернулась к Роланду, и прежде, чем смогла сообразить, что происходит, он поцеловал ее.
Прикосновение его губ лишило ее возможности двигаться. Ее веки затрепетали, когда в ней забурлил водоворот желания, и она уже была готова ответить на поцелуй. Но конь шагнул в сторону и нетерпеливо фыркнул, и се гордость поднялась на крыльях негодования. Она попыталась уклониться от губ Ролли.
— Мой отец…
— Твой отец дал мне свое согласие, — заявил Роланд, сводя ее с ума своим спокойствием.
Она фыркнула.
— Он никогда не сделает этого.
— Я говорил с ним сегодня утром.
Она уставилась на него, отводя волосы от лица.
— Я не верю тебе.
— Подумай, Лили. Зачем мне лгать тебе?
— Не знаю. Зачем ты лгал мне прежде?
— У меня не было выбора. А ты зачем лгала мне?
Чувствуя себя уязвленной, она молча вскинула подбородок. Он вздохнул и пустил коня быстрым галопом.
— Куда ты везешь меня? — спросила она, не желая отвечать на его вопрос.
— На мыс Шхуны.
Она ахнула.
— Это же в двух часах от дворца!
— По дороге — да. Веселый Роджер домчит нас меньше, чем за час.
Она все еще пыталась сопротивляться.
— Ты не можешь сделать это!
— Не могу?
— Дэймон видел нас. Он будет следовать за нами по пятам.
— Джок задержит его.
— Он не посмеет!
— Посмеет. Он сделает все, чтобы ты была счастлива.
— Но так же нельзя! — воскликнула Лили, и слезы снова брызнули из ее глаз.
— Это единственный способ, который я смог придумать.
Она знала, что он прав. Если бы у нес был выбор, она бы с ним не оставалась так долго. Это было слишком болезненно. Оглядевшись, она не увидела ни одной живой души вокруг.
— Почему бы тебе не расслабиться и не наслаждаться? — мягко предложил он. — Когда мы доберемся, ты сможешь вес мне сказать, если захочешь.
Лили прищурилась. Сказать. Она ему скажет. Погрузившись в угрюмую тишину, она решила сохранять силы для предстоящего сражения. Роланд пытался говорить с ней время от времени, но потом объявил, что беседа может подождать, пока они не приедут. Они ехали в тишине, минута за минутой, в то время как она боролась с растущим желанием расслабиться и позволить теплу его рук успокоить ее расстроенные нервы.
Конь оказался волшебным. Таким, наверное, был мифический крылатый Пегас. Его силы были неисчерпаемы, уверенный шаг устойчив и ровен. Роланд не мог и желать лучшего коня, если действительно хотел заняться разведением лошадей. Лили уже и в мыслях не допускала, что у Роланда что-то может не получиться. То воодушевление, которое он проявил, описывая свою мечту, просто не могло быть притворным. По крайней мере, она не хотела так думать.
Пока же ей было трудно отличать мечту от действительности.
Она была в безопасности в руках человека, в которого, как ей казалось, была влюблена, когда еще не знала, кто он, и он еще не знал, кто она. Как можно быть влюбленным в того, кого не знаешь? Но, если она не была влюблена, почему так горевала без него?
Почему ей хотелось просто положить голову на его плечо и с облегчением поплакать? Почему она молилась, чтобы ее отец дал согласие на их брак, хотя ей было известно, что это невозможно? Внезапно она захотела наброситься на него по той простой причине, что он заставил ее надеяться. И в этот момент вдалеке показался мыс.
Роланд пришпорил коня. Огромный конь двинулся еще быстрее. Роланд замедлил его, когда они приблизились к покрытому травой мысу, который спускался к мелководной бухте, где волны катились бесконечной чередой, омывая узкий песчаный пляж. Через десять минут они спешились. Лили соскочила на землю первой. Она ожидала испытать ощущение свободы и успокоения. Вместо этого она почувствовала странное одиночество. Лили стояла, глядя на море и обнимая себя, чтобы не разлететься на части, — так раздирали ее противоречивые чувства. Когда наконец Роланд присоединился к ней, у него в руке был бинокль.
Стоя рядом с ней, он осматривал морской горизонт, пока не нашел то, что искал. Он тщательно навел на резкость.
— А, вот он.
Роланд опустил бинокль и указал в море в направлении Тортонбурга, который, как Лили знала, лежал за горизонтом.
— Вон, взгляни. Вон туда.
Он предложил ей бинокль, но Лили была не в настроении смотреть. Она отклоняла голову, переминаясь с ноги на ногу, и не обращала на него внимания. Он подошел сзади, обхватил руками и мягко повернул ее голову, поднимая бинокль к ее лицу.
— Это прямо там, — сказал он, когда ее ресницы коснулись линз бинокля. — Не упрямься, Лили. Мы так долго ехали. Только посмотри.
Тяжело вздыхая, убеждая себя в том, что она должна что-нибудь сделать, чтобы снова установить некоторое расстояние между ними, она вырвала бинокль из его рук, ступила вперед и посмотрела в указанном направлении. Через миг, почти на горизонте, она обнаружила маленький остров, похожий на сверкающий изумруд в узкой коричневой оправе берегов.
— Видишь?
— Я вижу остров, если это то, что ты хотел мне показать.
Она сунула бинокль ему в руки и чуть отступила от Ролли.
— Не просто остров, — сказал он, — это наш остров.
Она взглянула удивленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43