В висках стучало от крепкого бренди, с которым он вчера явно переусердствовал, однако еще большее беспокойство вызывали вчерашние воспоминания.
Он хотел поскорее забыть события минувшей ночи, – насколько ранимым и беззащитным он выглядел в глазах Эль, о том, что он ей наговорил, как занимался с ней любовью – словно какой-то взбесившийся дикарь, а также чуткость, которую она продемонстрировала, оставшись с ним на всю ночь… Простыни по-прежнему хранили аромат ее тела, и от этого запаха в его сознании отчетливо вырисовался образ молодой жены.
Он вынужден был признать, хотя и с большой неохотой, что прошлой ночью очень нуждался в поддержке. Сначала он прямо дал понять Элеоноре, что не хочет ее видеть, однако она и не подумала сдаваться. Напротив, осталась рядом с ним, полная решимости помочь одолеть его демонов.
Интересно, сколько еще женщин смогли бы сделать нечто подобное для своих пьяных мужей?..
Внезапно прервав его мысли, кто-то кашлянул, давая понять Дэймону, что он не один. Приоткрыв один глаз, он увидел, что Корнби почтительно стоит у стены, ожидая, когда же наконец на него обратят внимание.
Осмотревшись по сторонам, Дэймон понял, что его жена уже ушла.
– Я принес вам завтрак, милорд, – сказал Корнби, не скрывая ликования.
– Я не голоден, – буркнул Дэймон, рассчитывая поскорее выпроводить слугу восвояси.
– Даже если и так, я все-таки прошу вас что-нибудь съесть. Ее светлость просили меня лично проследить, чтобы вы хорошенько подкрепились, и я считаю своим долгом исполнить ее пожелания.
Этот явный намек на сговор заставил Дэймона окончательно проснуться. Осторожно приподнявшись, он сел в постели. Подсунув под спину подушки и предусмотрительно натянув до пояса одеяло, он повернулся так, что теперь вряд ли кто-нибудь догадается, что он совершенно голый.
– Мне напомнить, кто платит тебе жалованье, Корнби? – спросил Дэймон, в то время как слуга ставил поднос с завтраком ему на колени.
– Нет, милорд. Однако я очень надеюсь снискать расположение своей новой хозяйки. Исходя из собственного жизненного опыта, я знаю наверняка, что если леди счастлива, то и дела в доме идут гладко.
Улыбаться не хотелось, поскольку от этого начинала болеть голова, поэтому Дэймон стал внимательно рассматривать содержимое подноса. Обильный завтрак, состоящий из сдобных булочек, яиц, бекона и кофе, дополнял высокий фужер с какой-то густой зеленовато-серой жидкостью.
– Я могу поинтересоваться, что в нем находится?
– Это – концентрированный напиток, которым, по словам леди Элеоноры, часто пользуется ее брат, лорд Данверс. Он служит для того, чтобы облегчить побочные симптомы, возникающие в результате употребления ликера. Леди Рексхэм утверждает, что этот эликсир способен творить чудеса, как рукой снимая головную боль.
Бережно подняв фужер, Дэймон сделал глоток и почувствовал, что вкус напитка более приятен, чем его вид, хотя это, пожалуй, все, что можно было сказать.
– И что это за смесь такая?
– Не могу сказать точно, милорд. Ее светлость собственноручно приготовила это снадобье на кухне. Но она пообещала, что поделится со мной рецептом, чтобы я мог предупреждать возможные инциденты в будущем. О, чуть не забыл, я должен был кое-что передать вам на словах. Леди Рексхэм через час собирается на верховую прогулку, очень надеясь, что вы будете ее сопровождать, если, конечно, ваше состояние позволит вам это сделать.
Дэймон буркнул что-то невнятное в ответ, ибо совсем не горел желанием видеться с Элеонорой сразу после того, как он столь безрассудно повел себя прошлой ночью. Он почти полностью раскрыл ей свою душу, и теперь, вероятно, самым верным решением будет держаться от нее подальше.
Однако, несмотря на сделанный вывод, Дэймон поинтересовался у Корнби насчет свадебного подарка, который он планировал преподнести Элеоноре.
– Уже пришла посылка для леди Рексхэм?
– Еще нет, милорд. Но ее могут доставить сегодня из Лондона в любую минуту.
– Отлично.
– А еще, – добавил Корнби, – ваша кузина, мисс Бланшар, справлялась о вас. Она выразила желание поговорить с вами, как только у вас будет свободная минутка.
– А она не уточнила, по какому поводу?
– Нет, милорд. Но осмелюсь предположить, что она обеспокоена вашим вчерашним отсутствием.
Дэймон вздохнул. Ему вряд ли удастся отбиться от участливо-то внимания Тесс, раз уж она твердо решила увидеться с ним.
Однако, подумал Дэймон, она ведь имела полное право тревожиться, поскольку любила его, а еще была одной из тех немногих, кто знал, как много значил для него вчерашний день.
Надо сказать, Дэймон почувствовал себя несколько лучше после того, как выпил настойку, приготовленную Элеонорой, и подкрепился, съев почти половину завтрака. За час он успел искупаться, побриться и надеть костюм для верховой езды.
Завязывая перед зеркалом шейный платок, он вдруг услышал стук в дверь. Дэймон напрягая, подумав, что это, должно быть, Элеонора, однако, обернувшись, увидел на пороге Тесс.
Обменявшись приветствиями с Корнби, Тесс прошла мимо слуги и направилась к Дэймону. Заметив его костюм, она радостно улыбнулась.
– Как хорошо, что ты собрался на прогулку. Сегодня чудесное утро, стало значительно теплее после того, как прошла гроза.
Когда Дэймон обернулся, чтобы увидеть ее, она, встав на носочки, быстро чмокнула его в щеку и стала внимательно вглядываться в его лицо.
– Вид у тебя, прямо скажу, неважный, хотя все же не настолько ужасный, как я боялась.
Сама же Тесс, как отметил про себя Дэймон, была свежа и прелестна в бледно-зеленом кашемировом утреннем платье. Дэймон заметил, что ее глаза светились каким-то неестественным блеском, нарушая столь присущее ей состояние спокойствия, что не сулило ничего хорошего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115