О, забыл, я сегодня прекрасно себя веду.
Он отпустил Матти. Она раскраснелась и смотрела на него с восхищением. Всегда ли он так действовал на женщин? Я думала о себе и Миллисент.
Матти сделала реверанс и сказала, что скоро вернется. Ей надо все хорошенько приготовить для такой дамы и джентльмена.
Томас принес вино и наполнил наши бокалы с таким благоговением, будто это был божественный нектар.
Джонатан сделал маленький глоток и восторженно поднял глаза к потолку. Томас просиял.
Казалось, эти двое действительно любили его. «А может быть, это был способ привлечения посетителей в» Собаку и свисток «?»— цинично подумала я. Но на самом деле я не верила этому.
— Думаю, в городе будет столпотворение, — сказал Томас, глядя на вино, а затем на нас, и было трудно понять, чем он больше восхищается.
— Все веселятся на свадьбе, за исключением, кажется, жениха, — поддержал разговор Джонатан.
— Говорят, он сравнивает свою невесту с миссис Фитцгерберт.
— И, — добавил Джонатан, — это сравнение не в пользу принцессы.
— Но у него была еще и леди Джерси, сэр. Если вы спросите меня, Его королевское Величество не знает, чего он хочет.
Джонатан улыбнулся мне:
— Боюсь, что он походит на большинство людей.
— Вы правы, сэр. Я пойду на кухню помочь Матти. Она быстро все приготовит.
— Скажи ей, чтобы не торопилась.
Нам хорошо здесь.
Дверь закрылась за ним.
— Как хорошо иметь отдельный кабинет! Обычно здесь много народу. Видишь, насколько мудр я был, придя сюда.
— Они очень приятные… хозяин и хозяйка.
— Они хорошая, трудолюбивая пара.
— И как часто ты бываешь здесь?
— Частенько. Они хорошо меня знают. Но, уверяю тебя, что я в хороших отношениях со многими хозяевами гостиниц и таверн.
— О, — сказала я, — это и есть секретная работа… Тебе хочется побольше об этом узнать, не так ли, малышка Клодина?
— Меня интересует все.
— Да, ты права. Люди часто бывают в тавернах. Они много пьют, разговаривают. Ты понимаешь?
— Понимаю. Ты очень загадочный человек.
— Это и делает меня таким привлекательным.
— Для людей, подобных Матти, для которых ты знаешь, как правильно смешивать флирт и обходительность.
— О, ты любишь смеси?
— Конечно же.
— Матти любит это.
— Уверена. Благородный джентльмен… один из тех, кто оставляет деньги в гостинице мужа. Конечно же, ей это нравится.
— Ты должна была заметить, что тут совсем не так.
— Абсолютно. Ты обещал забыть все это, вести себя так, как это принято в любом обществе.
— Не помню точно, что я говорил, но я обещал показать тебе нового Джонатана, человека чести.
— Думаю, что тебе будет трудно убедить меня.
— Однако до конца дня тебе придется изменить свое мнение обо мне. Я знаю, что ты любишь меня… в некотором смысле. Это правда, что я нарушаю нормы поведения, которые тебя приучили соблюдать. Поверь мне, это главным образом зависит от того, как трактовать правила.
— Уверена, хорошее и плохое понимаются одинаково всеми.
— Это поверхностный взгляд, дорогая Клодина. Есть только понятия хорошего и плохого. И это зависит лишь от точки зрения.
— У тебя есть талант рассказывать о чем-либо, пытаясь гипнотизировать слушателей, так что спустя некоторое время они начинают сомневаться, что черное действительно черное, а белое — белое.
— Правда?
Тогда это еще один мой талант. Не забавно ли… ты и я здесь вместе, разговариваем, просто беседуем. Ты почти никогда не говорила со мной так долго.
— Мы договорились не возвращаться к этому.
— Ты первая начала этот разговор.
— Как часто ты бываешь здесь… по своим делам?
— Скажем, раз в месяц, — ответил он.
— И обязанность Матти и Томаса — следить за посетителями? Они слушают их разговоры и докладывают о том, что интересует тебя.
— Не заходи так далеко.
— Секретные темы… Думаю, что знаю, чем ты занимаешься.
— Ты беспокоишься за меня?
— Я стараюсь не думать о тебе.
— Это достаточно жестоко.
— Зато мудро.
Он внимательно смотрел на меня, в его главах горели голубые огоньки.
— Я понимаю, с твоей точки зрения глупо думать обо мне.
— Я хочу забыть, — сказала я. — И зачем мы говорим об этом?
— Ты опять вспомнила… Это очень глубоко засело в твоей памяти.
Я встала и прошлась по комнате, рассматривая медные украшения.
— У Томаса очень хорошие конюшни, — произнес Джонатан. — Это типичная гостиница для проезжающих. Я покажу ее тебе попозже.
На стенах было несколько старых гравюр с охотничьими сценами. Он объяснял мне, что они изображают, и в это время вошла Матти с супом.
Это, — сказала она, — согреет вас перед холодным. У меня всегда есть горшок супа. Гости обычно спрашивают его.
Гороховый суп был вкусен, как и ростбиф с гарниром из трав, поданный с горячим хрустящим хлебом. Затем последовал фруктовый пирог.
Я сидела совершенно успокоенная. Джонатан внимательно разглядывал меня.
— Согласись, я привез тебя в стоящую гостиницу. Еда очень вкусная.
— Представляю, что приготовила бы Матти, если бы знала, что мы приедем.
— Лучше и быть не может.
— О, ты не знаешь Матти.
Мы хвалили ее, пока она не вышла. Джонатан предложил немного отдохнуть, прежде чем завершить наше путешествие.
Я чувствовала себя счастливой. Я знала, что этою не нужно делать, но воздействие Джонатана было очень сильным. Это было своего рода наваждение. В моем мозгу звучали голоса, напоминающие, что все может повториться снова. Этого не должно было случиться.
Я продолжала уверять себя, что нахожусь здесь не по своей воле. Оправдания, если нуждаешься в них, находятся быстро.
Я знала, что хочу, чтобы это продолжалось. Я никогда не чувствовала подобного с кем-нибудь другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117