ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Так, представьте себе, – да хранит нас от этого Бог! – мои соратники считают, что, если его величество Людовик Восемнадцатый взойдет на трон лишь через двенадцать – пятнадцать лет, все равно он будет все это время править Францией, в каком бы уголке света он ни жил!
– Совершенно верно!
– Это вздор! Впрочем, простите, я крестьянин, и мне не нужно все понимать. Монархия – мой второй бог, и я верю в него, как и в первого.
– Вы славный человек, генерал, – сказал Морган, – и, даже если мы больше никогда не увидимся, я прошу вас стать моим другом. Если мы не свидимся, значит, меня убили, расстреляли или гильотинировали. В таком случае, так же как мой старший брат унаследовал месть моего отца, а я унаследовал месть моего старшего брата, мой младший брат унаследует мою месть… Если монархия будет спасена ценой нашего самопожертвования, мы станем героями. Если, несмотря на это самопожертвование, она погибнет, мы станем мучениками. Вы видите, что ни в том, ни в другом случае нам не придется ни о чем сожалеть.
Некоторое время шуан молчал. Затем, пристально глядя в глаза молодого дворянина, сказал:
– Господин граф, когда такие люди, как вы и я, встречаются и им выпадает счастье служить одному и тому же делу, они должны поклясться друг другу если не в вечной дружбе, ибо, возможно, дворянин не решится снизойти до крестьянина, то в неизменном уважении. Господин граф, позвольте заверить вас в моем почтении.
– Генерал, – промолвил Морган со слезами на глазах, – я принимаю ваши заверения и предлагаю вам больше чем дружбу: я предлагаю вам стать моим братом.
Молодые люди бросились друг к другу и сердечно обнялись, как старые друзья.
VIII. ЧЕЛОВЕК В ЗЕЛЕНОМ
Присутствующие смотрели на них издали, не вмешиваясь в их разговор; они понимали, что перед ними две сильные личности.
Глава роялистского агентства первым нарушил тишину.
– Господа, – сказал он, – нет никакого вреда в том, что два вождя одной и той же партии, даже если им придется расстаться, чтобы сражаться порознь на востоке и западе Франции, даже если им не придется больше свидеться, становятся братьями по оружию, подобно нашим рыцарям в средние века.
Вы все стали свидетелями клятвы, данной двумя вождями нашего общего дела. Они из тех людей, которые делают больше, чем обещают. Но одному из них нужно вернуться в Морбиан, чтобы объединить свое движение с тем, что мы собираемся здесь создать. Другой должен подготовить и возглавить наше собственное движение. Простимся же с генералом, покончившим со своими делами в Париже, и займемся нашими делами, так хорошо начавшимися.
– Господа, – сказал шуан, – я бы с радостью согласился остаться здесь, чтобы быть вместе с вами завтра или послезавтра, в любой день, когда вы устроите перестрелку; однако я вынужден с прискорбием признаться, что ничего не смыслю в войне на улицах; моя война ведется в оврагах, ямах, кустах и лесных чащах. Если бы я остался, здесь стало бы одним солдатом больше, а там – одним командиром меньше; со времен печально памятного Киберона нас осталось только двое: Мерсье и я.
– Ступайте, дорогой генерал, – ответил Морган, – вам выпало счастье сражаться на свежем воздухе и не бояться, что какая-нибудь печная труба рухнет вам на голову. Пусть же Бог забросит меня в ваши края или приведет вас в мои!
Глава шуанов простился со всеми и, может быть, особенно тепло со своим новым другом.
Затем без шума, пешком, как обыкновенный рядовой офицер-роялист, он добрался до Орлеанской заставы; тем временем генерал Даникан, Леметр и молодой председатель секции Лепелетье разрабатывали план следующего дня и бормотали при этом:
– Этот Кадудаль – грозный соратник!
Примерно тогда же, когда человек, чье инкогнито мы раскрыли, простился с гражданином Морганом и направился к Орлеанской заставе, одна из групп той молодежи, о которой мы упоминали в предыдущих главах, проходила по улице Закона и улице Фейдо с криком:
– Долой Конвент! Долой две трети! Да здравствуют секции!
На углу улицы Фейдо молодые люди столкнулись с патрулем солдат-патриотов; последнее распоряжение Конвента предписывало им строжайшим образом наказывать ночных крикунов.
По численности группа и патруль были примерно равны; поэтому три предупредительных оклика, положенные по правилам, были встречены насмешками и шиканьем, и в ответ на третий оклик последовал выстрел из пистолета, ранивший одного из солдат.
Солдаты дали ответный залп, в результате чего один из молодых людей был убит и двое ранены.
Теперь, когда солдатские ружья оказались разряженными, секционеры были вооружены не хуже солдат; огромные дубинки казались мощными палицами в их руках, привычных к этому оружию, парировали удары штыков, точно шпаги во время дуэли; они наносили прямые удары, которые не пронзали грудь, но были не менее опасными; били противников по голове; человек, не сумевший отразить подобные выпады, падал замертво, как бык от удара кувалдой.
Как обычно, эта стычка, к тому же принимавшая устрашающие размеры из-за множества вовлеченных в нее людей, переполошила весь квартал. Волнение и тревога были особенно велики, поскольку в тот вечер давали первое представление в театре Фейдо, аристократическом театре того времени, где должны были играть «Тоберна, или Шведского рыбака» (либретто Патра, музыка Бруни) и «Доброго сына» (либретто Луи Эннекена, музыка Лебрена).
Площадь перед театром была загромождена каретами, а улица Фейдо запружена будущими зрителями, стоявшими в очереди за билетами.
Когда послышались крики «Долой Конвент!», «Долой две трети!», а затем грохот стрельбы и вопли, последовавшие за перестрелкой, кареты молниеносно сорвались с места, сталкиваясь друг с другом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274
– Совершенно верно!
– Это вздор! Впрочем, простите, я крестьянин, и мне не нужно все понимать. Монархия – мой второй бог, и я верю в него, как и в первого.
– Вы славный человек, генерал, – сказал Морган, – и, даже если мы больше никогда не увидимся, я прошу вас стать моим другом. Если мы не свидимся, значит, меня убили, расстреляли или гильотинировали. В таком случае, так же как мой старший брат унаследовал месть моего отца, а я унаследовал месть моего старшего брата, мой младший брат унаследует мою месть… Если монархия будет спасена ценой нашего самопожертвования, мы станем героями. Если, несмотря на это самопожертвование, она погибнет, мы станем мучениками. Вы видите, что ни в том, ни в другом случае нам не придется ни о чем сожалеть.
Некоторое время шуан молчал. Затем, пристально глядя в глаза молодого дворянина, сказал:
– Господин граф, когда такие люди, как вы и я, встречаются и им выпадает счастье служить одному и тому же делу, они должны поклясться друг другу если не в вечной дружбе, ибо, возможно, дворянин не решится снизойти до крестьянина, то в неизменном уважении. Господин граф, позвольте заверить вас в моем почтении.
– Генерал, – промолвил Морган со слезами на глазах, – я принимаю ваши заверения и предлагаю вам больше чем дружбу: я предлагаю вам стать моим братом.
Молодые люди бросились друг к другу и сердечно обнялись, как старые друзья.
VIII. ЧЕЛОВЕК В ЗЕЛЕНОМ
Присутствующие смотрели на них издали, не вмешиваясь в их разговор; они понимали, что перед ними две сильные личности.
Глава роялистского агентства первым нарушил тишину.
– Господа, – сказал он, – нет никакого вреда в том, что два вождя одной и той же партии, даже если им придется расстаться, чтобы сражаться порознь на востоке и западе Франции, даже если им не придется больше свидеться, становятся братьями по оружию, подобно нашим рыцарям в средние века.
Вы все стали свидетелями клятвы, данной двумя вождями нашего общего дела. Они из тех людей, которые делают больше, чем обещают. Но одному из них нужно вернуться в Морбиан, чтобы объединить свое движение с тем, что мы собираемся здесь создать. Другой должен подготовить и возглавить наше собственное движение. Простимся же с генералом, покончившим со своими делами в Париже, и займемся нашими делами, так хорошо начавшимися.
– Господа, – сказал шуан, – я бы с радостью согласился остаться здесь, чтобы быть вместе с вами завтра или послезавтра, в любой день, когда вы устроите перестрелку; однако я вынужден с прискорбием признаться, что ничего не смыслю в войне на улицах; моя война ведется в оврагах, ямах, кустах и лесных чащах. Если бы я остался, здесь стало бы одним солдатом больше, а там – одним командиром меньше; со времен печально памятного Киберона нас осталось только двое: Мерсье и я.
– Ступайте, дорогой генерал, – ответил Морган, – вам выпало счастье сражаться на свежем воздухе и не бояться, что какая-нибудь печная труба рухнет вам на голову. Пусть же Бог забросит меня в ваши края или приведет вас в мои!
Глава шуанов простился со всеми и, может быть, особенно тепло со своим новым другом.
Затем без шума, пешком, как обыкновенный рядовой офицер-роялист, он добрался до Орлеанской заставы; тем временем генерал Даникан, Леметр и молодой председатель секции Лепелетье разрабатывали план следующего дня и бормотали при этом:
– Этот Кадудаль – грозный соратник!
Примерно тогда же, когда человек, чье инкогнито мы раскрыли, простился с гражданином Морганом и направился к Орлеанской заставе, одна из групп той молодежи, о которой мы упоминали в предыдущих главах, проходила по улице Закона и улице Фейдо с криком:
– Долой Конвент! Долой две трети! Да здравствуют секции!
На углу улицы Фейдо молодые люди столкнулись с патрулем солдат-патриотов; последнее распоряжение Конвента предписывало им строжайшим образом наказывать ночных крикунов.
По численности группа и патруль были примерно равны; поэтому три предупредительных оклика, положенные по правилам, были встречены насмешками и шиканьем, и в ответ на третий оклик последовал выстрел из пистолета, ранивший одного из солдат.
Солдаты дали ответный залп, в результате чего один из молодых людей был убит и двое ранены.
Теперь, когда солдатские ружья оказались разряженными, секционеры были вооружены не хуже солдат; огромные дубинки казались мощными палицами в их руках, привычных к этому оружию, парировали удары штыков, точно шпаги во время дуэли; они наносили прямые удары, которые не пронзали грудь, но были не менее опасными; били противников по голове; человек, не сумевший отразить подобные выпады, падал замертво, как бык от удара кувалдой.
Как обычно, эта стычка, к тому же принимавшая устрашающие размеры из-за множества вовлеченных в нее людей, переполошила весь квартал. Волнение и тревога были особенно велики, поскольку в тот вечер давали первое представление в театре Фейдо, аристократическом театре того времени, где должны были играть «Тоберна, или Шведского рыбака» (либретто Патра, музыка Бруни) и «Доброго сына» (либретто Луи Эннекена, музыка Лебрена).
Площадь перед театром была загромождена каретами, а улица Фейдо запружена будущими зрителями, стоявшими в очереди за билетами.
Когда послышались крики «Долой Конвент!», «Долой две трети!», а затем грохот стрельбы и вопли, последовавшие за перестрелкой, кареты молниеносно сорвались с места, сталкиваясь друг с другом;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274