Пожалуйста!Видя, что тетка загнала отца в угол и он в полном изнеможении, Шеридан прижалась к нему и обвила его шею руками.— Пожалуйста, я надену женские ботинки, расчешу волосы, сделаю все, что ты хочешь, только не оставляй меня здесь.— Не надо так, дорогая, — проронил он, и девочка поняла, что вопрос не подлежит обсуждению.— Я хочу быть с тобой, Рафи и Спящей Собакой! Только с вами, что бы она тут ни говорила!Шеридан, как заведенная, повторяла эти слова и на следующее утро, когда отец уезжал.— Ты и оглянуться не успеешь, как я за тобой приеду, — сказал он уверенно. — У Рафи есть неплохая задумка. Мы заработаем кучу денег и все вместе приедем за тобой через год, ну самое большее — через два. К тому времени ты будешь уже совсем взрослой. Мы отправимся в Шервинз-Глен, и я построю там великолепный дом, как и обещал тебе, радость моя. Вот увидишь.— Мне не нужен великолепный дом, — плакала навзрыд Шеридан, переводя взгляд со Спящей Собаки на Рафи, мрачного и красивого, и снова на индейца, стоявшего с бесстрастным лицом. — Мне нужны только ты, Рафи и Спящая Собака!— Говорю же тебе, Шерри, не успеешь оглянуться, как я вернусь, — твердил отец, будто не слышал ее рыданий, глядя на нее со своей теплой улыбкой, перед которой не могла устоять ни одна женщина. И на прощание, чтобы утешить ее, добавил:— Ты только представь, как будет поражен Рафи, когда увидит перед собой прекрасную молодую леди… в юбке… обученную разным там… премудростям.Не успела Шеридан и рта раскрыть, как он высвободился из ее цепких рук, надел шляпу и, отступив на шаг, посмотрел на Корнелию.— Деньги буду высылать при первой же возможности. Корнелия молча кивнула с видом королевы, принимающей подаяние от простолюдина, но это нисколько не обидело Патрика.— Кто знает, — сказал он с лукавой улыбкой, — может, мы тебя увезем в Англию. Будешь жить Под носом у эсквайра Фарадея и вести хозяйство в доме, куда большем, чем у него? Неплохо, а? Помню, в гостиной постоянно толпились твои поклонники, но ни один из них, — с насмешливой улыбкой добавил Патрик, — не был достоин тебя. Не правда ли, Нелли? Может, с возрастом они стали лучше?Шеридан, боясь зареветь, как маленькая, во все глаза смотрела на отца, лишь пожимавшего плечами в ответ на суровое молчание тети. Но вот он крепко обнял Шерри.— Пиши мне! — В голосе девочки звучала мольба.— Обязательно.Отец уехал. И тогда Шерри медленно повернулась и посмотрела на женщину с бесстрастным лицом, разбившую ей жизнь, свою единственную родственницу. Ее серые глаза наполнились слезами, и она очень спокойно и очень четко произнесла:— Как бы я хотела… чтобы мы сюда никогда не приезжали, чтобы я никогда тебя не видела! Я тебя ненавижу.Вместо того чтобы дать Шерри вполне заслуженную оплеуху, тетя Корнелия, презрительно глядя ей прямо в глаза, сказала:— Других слов я от тебя и не ждала, Шеридан. И ты возненавидишь меня еще больше, пока я буду идти к своей цели. Я же никакой ненависти к тебе не питаю. А сейчас, прежде чем начать наши уроки, давай попьем чайку.— Чай я тоже ненавижу, — сообщила Шеридан, вздернув подбородок и так же презрительно глядя на тетку. Как же они были сейчас похожи! От Корнелии это не ускользнуло, однако Шеридан подобное и в голову не могло прийти.— Такой взгляд, дитя мое, я сама давным-давно отработала, и он на меня не действует. В Англии он сослужил бы тебе хорошую службу, будь ты признанной внучкой эсквайра Фарадея. Но здесь, в Америке, никому нет дела до родственников высокомерного эсквайра. Здесь мы — нищие, которые всячески скрывают свою нищету. Здесь я учу этикету детей, чьих родителей раньше и не заметила бы, и даже считаю, что мне повезло с работой. Я не устаю благодарить Господа за то, что у меня есть уютный домик, и не оглядываюсь на прошлое. Фарадеи никогда не жалуются на судьбу, не ропщут. Запомни это. Я тоже не жалуюсь. Напротив. Мне не надо теперь никому угождать. По утрам я спокойно просыпаюсь и не жду очередных неприятностей. Веду нормальную, достойную жизнь.Закончив эту тираду, Корнелия отступила на шаг и, криво усмехнувшись, смерила взглядом племянницу, неподвижно стоявшую перед ней.— Дорогая моя! Если хочешь чего-то добиться, не смотри на меня высокомерно, не задирай нос, держи себя скромнее. Именно так я поступила бы на твоем месте.Не будь Шерри так тоскливо и горько, она рассмеялась бы. Со временем она опять научилась смеяться — так же, как научилась латыни и светским манерам. Тетя упорно шла к своей цели. Она обучала Шеридан всему, что знала сама. И вскоре девочка поняла, что ее суровая, педантичная тетя заботится о своей непутевой племяннице и даже любит ее по-своему. Обида постепенно прошла, и Шеридан преуспевала в учебе. Скуку и монотонность ее новой жизни, из которой исчезли дикие скачки верхом, конь в яблоках и веселье под звездным небом, скрашивало чтение. Здесь запрещалось даже переглянуться с мужчиной, а заговорить с незнакомцем считалось почти преступлением. Петь разрешалось только в церкви, и безвозмездно. Нелегко было Шеридан после бурной, полной приключений жизни вести столь унылое существование. Учиться наливать чай, держа чайник под определенным углом, класть на надлежащее место вилку и нож после еды. Однако тетушка постоянно твердила: «Манеры в нашем положении — единственное, чем мы можем гордиться».Шеридан в этом убедилась, когда ей исполнилось семнадцать лет и тетя пригласила в гости миссис Эдли Рейберн, директрису школы, в которой преподавала. Облаченная в скромное коричневое платье, с уложенными в аккуратный пучок волосами, скрепленными наколкой, собственноручно вышитой Шеридан, девушка была представлена почетной гостье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19