Но меня просто загнали в угол, как животное, ведь королева знала, что я не могу не согласиться на план лорда Берли. У меня не было иного пути, как просить у нее помощи. Ведь я одинока и вынуждена выбирать сильнейшего покровителя, даже если не могу ему доверять.Роберт Смолл кивнул; Скай сделала лучший выбор в трудной ситуации. Никто, даже мужчина, не придумал бы лучшего. — Я еду с тобой, — сказал он.— Что? — Ее голубые глаза расширились от удивления.— Еду с тобой, — повторил он. — Послушай, девочка: на некоторое время Бомон де Жаспр станет моей морской базой, как в свое время Алжир. Нужно торговать с Северной Африкой, с Испанией, даже со Стамбулом. Я не хочу, чтобы ты оказалась отрезанной от друзей, по крайней мере до тех пор, пока не станет ясным, что за птица этот герцог и будешь ли ты счастлива.— Спасибо, Робби. — На глаза Скай навернулись слезы. — Я так боялась, но не признавалась в этом даже себе.— Ты ведь только человек, — намеренно грубо пробурчал он, и она спрятала улыбку.— Перед приездом в Лондон я встречалась с Адамом де Мариско, — сказала Скай.Он успел заметить тень печали, проскользнувшую в ее глазах.— Ты говорила с ним об этом браке?— Нет.— Расскажи ему. Может быть, он захочет увидеть тебя перед отъездом. Надо быть честной, Скай.— Я больше не хочу огорчать его, Робби. Мы не можем встретиться без того, чтобы не оказаться в постели. Я люблю его и хотела бы быть его женой, но он всегда говорит «нет». И он сказал мне, что не будет моим любовником.— Ты разобьешь его сердце, Скай, если не скажешь. Просто дай ему возможность приехать в Лондон. Скажи ему. Да ты просто не можешь уехать черт знает в какое средиземноморское герцогство неизвестно на сколько и не сообщить ему!— Хорошо. Напишу ему сегодня и пошлю гонца в Линмут. А там мое письмо перешлют ему.Дверь в комнату распахнулась, и в сопровождении нескольких служанок, нагруженных подносами с едой и кувшинами, вошла Дейзи. Подносы водрузили на дубовый буфет, — Поставьте между креслами круглый столик, — распорядилась Дейзи.Когда указание было выполнено, она лично расстелила красивую льняную скатерть. Затем на столике появились блестящие оловянные тарелки и такие же кувшины, льняные салфетки. Из длинного черного кожаного футляра Дейзи достала две двузубые золотые вилки — по новейшей флорентийской моде — и положила их по бокам тарелок.— Такими я уже пользовался, — сказал Робби, — они протыкают пищу.— Да, — ответила Скай, — они удобны, и пальцы не пачкаются.— Эль или вино, капитан? — спросила Дейзи.— Темный эль? — Его глаза сверкнули.— Есть, сэр!— Несколько месяцев не пил эля, Дейзи. Наливай!Дейзи налила в оловянный кубок добрую порцию эля из запотевшего глиняного кувшина и принесла с буфета блюдо с огромным куском сочной говядины в собственном соку. Она сама положила этот кусок на его тарелку и вручила ему нож.Послав Скай извиняющийся взгляд, он перекрестился и набросился на мясо, отрезая кусок за куском и посылая их в рот. Плотоядно урча, он пережевывал его. Суровое лицо озаряла счастливая улыбка.На середине стола Дейзи водрузила несколько кувшинов со свежим маслом и медом и подставку с дымящимся теплым хлебом. Затем появилась ваза с апельсинами. Дейзи положила госпоже с небольшого блюда смесь взбитых яиц с ветчиной и зеленым луком. — Вино, госпожа?— Белое, пожалуйста, — сказала Скай, тоже перекрестившись. Затем она подцепила вилкой кусок ветчины.Когда госпожа и ее гость приступили к еде, слуги удалились. Несколько минут Скай и Робби ели молча. Наконец, когда Робби начал куском хлеба собирать остатки подливы на своем блюде, Скай сказала:— Эдмон дал мне миниатюрный портрет герцога. Хочешь взглянуть?— Да, — ответил он. — Он красив или так себе?— Если бы он улыбался, то мог бы показаться красивым. Но он незауряден.Она прошла в свою спальню и, вернувшись, вручила ему небольшую овальную миниатюру в золотой рамке, отделанной жемчугом. Роберт Смолл увидел загорелое и бритое лицо человека с высоким лбом и властной квадратной челюстью, длинным орлиным носом и расширяющимися ноздрями. У него был большой рот, тонкие губы и миндалевидные глаза. Черные курчавые волосы коротко подстрижены. Устремленный на зрителя взгляд казался холодным и отстраненным.Роберту Смоллу его вид не понравился: что-то жестокое прочитывалось в линии губ, а в посадке головы — вызывающая гордость. Было ясно, что герцог — человек жесткий. Трудно представить, чтобы его сердце смягчилось веселой улыбкой. И, определенно, красивой женщине опасно быть его женой: такие люди склонны к неистовым припадкам ревности просто от взгляда другого мужчины на его избранницу. Проклятая Елизавета, подумал Робби. Хотя она и женщина, но лучшего правителя в Англии не было много лет. Однако у нее нет сердца. И это ее главный недостаток: она использовала людей, играла ими, как ребенок играет в игрушки, передвигала своих подданных, как фигуры на шахматной доске, как было удобно, не думая об их судьбе. Так что ситуация вдвойне печальная: из-за королевы (по сути, неплохой женщины) и из-за Скай, которую он любил всем сердцем. Хотя она принадлежала роду О'Малли, он любил ее как родную дочь и не мог перенести ее горя.— Итак? — Скай пристально смотрела на него, и он придал лицу равнодушное выражение, чтобы она не прочитала его мысли.— Ты права, — сказал он, — с улыбкой он был бы красавцем. А так немного суров. Может быть, просто слегка напряжен из-за того, что приходится позировать для будущей жены? Когда он увидит тебя, непременно улыбнется.— Что-то в его взгляде пугает меня, — тихо сказала она.— Чушь! — с нарочитой уверенностью заявил Робби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33