..
У Шерубена кружилась голова.
— Итак! — вскрикнул он. — Вы меня не любите? Громкий смех Баккара был ему ответом на этот вопрос.
И затем она презрительно посмотрела на него.
— Полноте… я… любить вас? Но вы сумасшедший… положительно сумасшедший.
Шерубен сделался чем-то вроде статуи. И тогда-то из уборной отворилась дверь, и в ней показался граф Артов.
При виде его Шерубен громко вскрикнул и попятился к двери будуара.
Но Баккара мгновенно загородила ему дорогу.
— А, а! — проговорила она, — ведь пари все-таки держалось… вы даже более подлы, чем я думала, вы сделали из своей любви ремесло и позволили себе оценить меня в пятьсот тысяч франков!..
У графа в руках был пистолет… он молча подошел к Шерубену, холодно посмотрел на него и сказал ему таким тоном, который ясно показал Шерубену, что его ожидает.
— Милостивый государь, я принес с собой пятьсот тысяч франков, которые я бы заплатил вам. Вы проиграли ваше пари и, конечно, найдете весьма естественным, если я потребую от вас буквального исполнения нашего контракта. Я вас сейчас убью…
За час перед этим элегантный виконт де Камбольх отправился к Дай Натха Ван-Гоп.
Улица, в которой жила мисс Ван-Гоп, была совершенно пустынна, так что когда он остановился у калитки отеля, можно было подумать, что он необитаем.
Лакей, ехавший с виконтом, проворно соскочил с своего места. Виконт позвонил.
Калитка сейчас же отворилась, и Рокамболь спросил по-английски: «Дома барыня?»
Как и при первом свидании, Дай Натха приняла его, лежа на подушках, — ее голые руки и ноги были убраны браслетами, а в волосах красовались большие кораллы.
Мисс Дай Натха Ван-Гоп была внучкою старых набобов и решалась одеваться по-европейски только в самых редких случаях.
Рокамболь заметил, что она была необыкновенно бледна и слаба.
Только одни ее глаза горели огнем, почти что лихорадочным. Она немного привстала и подала ему руку.
— Ах, мой друг, — сказала она, — я уже думала, что вы оставите меня умирать.
На губах молодого человека показалась улыбка.
— Что за вздор! — заметил он.
— Ведь сегодня пятый день, — продолжала она, — еще сорок восемь часов, и меня не будет на этом свете, если я не приму настоя голубого камня.
— Вы примете его.
— Когда?
— Завтра.
— Так это случится завтра?
— Да, — сказал Рокамболь, кивая утвердительно головой.
— Боже, как я боялась все это время! — продолжала Дай Натха. — Я думала, что вы слишком преувеличиваете силу и могущество вашего друга.
Под этим последним она подразумевала сэра Вильямса.
Рокамболь взглянул на нее и увидел, что во всей ее фигуре проглядывает полное утомление, выказывающее вполне ясно первые симптомы отравления.
— Гм, — подумал он, — если мы еще промедлим хоть несколько часов, то может случиться, что мы совсем лишимся этого индийского перла и пяти миллионов.
Затем он уже громко добавил:
— Право, будьте спокойны, все уже готово, и маркиза погибнет безвозвратно.
Ревность несколько воспламенила Дай Натха.
— Я хочу знать, — сказала она, — как все это сделается.
— Да вы это и узнаете, тем более что мы не можем обойтись без вас.
— Говорите, я вас слушаю.
— Во-первых, — начал Рокамболь, — вы напишете маркизу Ван-Гоп.
Дай Натха встала и позвонила.
— Перо! — приказала она вошедшему слуге.
— Я жду, — заметила она, садясь за письменный стол. Рокамболь продиктовал: «Друг мой, приезжайте ко мне сегодня вечером… к сожалению, вы убедитесь, что я умею держать свои обещания».
— Это все?
— Да!
Дай Натха подписалась.
Рокамболь взял от нее эту записку.
— Она будет завтра утром у маркиза Ван-Гопа, — сказал он. — Завтра в половине седьмого я буду здесь с человеком, который должен играть главную роль в вашем салоне.
— А больше вы ничего мне не скажете?
— Ничего, — ответил сухо Рокамболь, прощаясь с индианкой.
— Прощайте, — проговорила она, — и не забывайте, что теперь моя жизнь находится в ваших руках.
— Милейшая особа, — подумал между тем Рокамболь, уходя от нее, — если бы дело шло только о твоей жизни, то это не очень беспокоило бы меня, но твои пять миллионов стоят вполне того, чтобы мы спасли тебя.
От Дай Натха виконт де Камбольх проехал к госпоже Маласси, которую Вантюр еще утром предупредил, что вечером у нее будет гость.
— Вот, — сказал Вантюр, вводя к ней Рокамболя, — то лицо, которое вы ждете.
Вдова вспомнила, что она уже видела виконта у маркизы.
Рокамболь раскланялся с ней и выслал Вантюра. Вантюр немедленно исполнил его приказание, а Рокамболь преспокойно сел себе в кресло.
— Мне нужно, — сказал он, — сообщить вам несколько слов.
Маласси молча поклонилась.
— Я приехал, — продолжал Рокамболь, — потребовать от вас услуги, платой за которую будет ваш брак с герцогом де Шато-Мальи.
Мадам Маласси задрожала и вообразила, что, вероятно, за такую высокую плату от нее потребуют чего-нибудь невероятного.
— Я вас слушаю, — сказала она покорно.
— В таком случае будьте добры и напишите то, что я вам сейчас продиктую.
Вдова встала и села за письменный стол.
«Милая моя, — диктовал Рокамболь, — Шерубен непременно хочет видеть вас сегодня вечером, так приезжайте в восемь часов ко мне, чтобы утешить этого ревнивца, который только и мечтает о дуэли, чтобы иметь возможность убить вашего мужа».
Мадам Маласси подняла голову.
— Но, — заметила она, — ведь, право, это глупо!..
— Только пишите — остальное вы поймете потом, — заметил Рокамболь и продолжал диктовать.
«Я в семь часов не буду дома и отпущу Вантюра. Приезжайте ровно в восемь, но не забудьте закрыться хорошенько. Фанни примет вас и сходит за противным американцем… Видите, как я люблю вас».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39