Эрик задохнулся, лицо его стало того же цвета, что и борода.
– Ха! Так я и думал! В этом широком мире не осталось кусочка земли, на котором человек мог бы спокойно молиться богам своих предков!
– Кто же захочет пребывать во мраке, единожды узрев свет? Король полагал, что поступает как друг, предлагая тебе новую глубокую мудрость.
– Мрак! Мудрость! Клянусь Тором, даже ночная тьма лучше лживых слов… и надувательства! Но если мы, гренландцы, откажемся предать Одина и Тора… так же, как я теперь отказываюсь от дара Олава… как поступит твой «дружественный» король? – с сарказмом спросил Эрик.
По его поведению и тону Стагбранд понял, что надежды на победу мирными средствами нет. Гордо выпрямившись, он ответил:
– У норвежского короля достанет силы, чтобы наказать всех, кто бросает вызов его воле!
– Ха! Значит юный сын Трюгви наказал тебе предложить нам крещение… или смерть?
Ярл мрачно кивнул.
– Если эта мирная миссия потерпит неудачу, триста воинов придут сюда вместо меня. Король Олав поклялся не есть мясо, пока народ Гренландии, так же, как народы Норвегии и Исландии, не выйдет из темноты язычества… или ему придется умереть.
От этой угрозы Эрик совсем обезумел.
– Прочь отсюда, пока я не обезглавил тебя на месте! – заорал он, обнажая меч и загоняя шетлендцев, монахов и остальных на их корабль. Норне, идущей с высоко поднятой головой, было дозволено сесть на корабль без спешки, но все мужчины до последнего получили пинка под зад.
– Возвращайся к своему королю, Стагбранд Ярл, и скажи, что Эрик Рыжий посылает страшное проклятие на его голову и на всех холуев-монахов: «Пусть Тор вдребезги разобьет римский крест своим священным молотом и поразит каждого христианина своими молниями!»
Трясясь от благоговейного ужаса, священники крестились. Торопясь поскорее отойти от берега, Вульфрик перерубил причальные канаты.
– И еще скажи Олаву Трюгвассону, – крикнул Эрик вслед кораблю, пока на нем невпопад колотили веслами. – Он будет очень везучим человеком, если мы, гренландцы, не придем в Норвегию и не вернем обратно в истинную исконную веру всех людей, которых он так подло обманул!
Теперь, когда «Морской волк» оказался на безопасном расстоянии от берега, Череподробитель нашел в себе мужество высказаться.
– Приходите, добро пожаловать, – крикнул он насмешливо в ответ. – Если до этого наши воины не перебьют вас здесь. Давно уже король не развлекался, сдирая заживо кожу с рыжебородого язычника!
Эрик схватил Лейва за руку.
– Следуй за ними на «Кусающем ветер» и пригляди, чтобы эти мерзавцы не поднялись к Западному поселению или не высадили своих хитрых монахов до того, как обогнут южный мыс.
Лейв с Ульвом бросились собирать команду. Каждый из них подумал, что это даст ему возможность еще два дня взирать на прекрасную Норну, хотя бы издали.
Однако были и такие, кто решил, что Эрик слишком сурово обошелся с христианами.
Торстейн стоял рядом с Торхильд и слышал ее восклицание:
– Ты так позорно обошелся с шетлендцами, что я подумываю, не обратиться ли мне самой в христианскую веру!
– Ха-ха-ха! – Освободившись от напряжения, в котором он находился, чтобы не убить никого из непрошеных гостей, Эрик с облегчением засмеялся. Ему и в голову не пришло, что его жена могла говорить всерьез.
Эрик собрался покинуть причал и очень удивился, когда его остановил незнакомый старик с изуродованным шрамами лицом. Он догадался, что это один из прибывших сюда с шетлендцами. Сед – годы наложили свой отпечаток, но все еще прям и могуч.
Решив, что и он тоже христианин, Эрик снова стал злиться, но глубоко посаженные черные глаза незнакомца, хмуро смотревшие из-под густых бровей, усеянный красными прожилками нос, мрачное достоинство его манер и туго набитый золотом кошелек у пояса заставили вождя подождать, пока незнакомец заговорит:
– Обрати внимание, благородный вождь, – хриплым голосом сказал старый воин, взвешивая на ладони золото. – Вот тут целое богатство для человека, который окажет мне дружескую услугу, отрубив мне голову.
Решив, что перед ним сумасшедший, Эрик готов был со смехом отвернуться, но тот пояснил:
– Вот уже более шестидесяти лет я пытаюсь отдать жизнь в битве, чтобы занять место в Палатах Павших Воинов, в Валхалле. Я получил больше ран, чем целая дружина, но Сиятельная Смерть упорно избегает меня.
Протянув Эрику оба своих меча, он взмолился:
– Все мои высокородные друзья уже умерли, так прошу тебя, великий вождь, возьми любой из этих добрых клинков и устрой Хеллбору Шведу такую сечу, чтобы не вышел он из нее живым.
Теперь Эрику все стало понятно. Перед ним стоял такой же, как он, почитатель Тора, готовый умереть за свою веру. Только как же удалось ему приплыть сюда вместе с христианами?
Поскольку вождь не принял ни одного меча, Хеллбор разразился пылкой речью:
– О, Эрик Рыжий, даже в отдаленной Дании слава о тебе, воине разящем наповал, достигла моих ушей и вселила надежду. Я плыл на торговом судне до Нидароса, а там присоединился к трусливым христианам, чтобы добраться сюда. Откажешь мне в смерти от твоей руки и будешь недостоин собственной славы! – Швед снова протянул свой меч рукояткой вперед.
Эрик сердечно хлопнул его по плечу.
– Негоже человеку погонять свою судьбу. А ты к тому же слишком достойный сын Тора, чтобы погибать в расцвете сил. Пойдем со мной и наслаждайся жизнью, пока будешь моим гостем!
Упавший духом и одновременно счастливый тем, что нашел друга в этом огромном бесплодном крае, Хеллбор Жаждущий Смерти стал медленно подниматься вслед за своим хозяином по склону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63