Ньютон нанял второго работника, и когда волнение утихло, докончил рейс.Груза готового не нашлось, поэтому Ньютон решил передать судно его владельцу, жившему в Овертоне, вернулся с балластом и принес весть о смерти Томсона.Ньютон спросил у отца совета по поводу сундука, но Никлас мало помог ему в этом отношении. После долгих рассуждений, старик решил временно отложить этот вопрос, как и многие другие затруднения.Во время совещания отца с сыном появились мистер Драгуел и мистер Хильтон.Драгуел, местный пастор, маленький толстый человечек, вечно сидел на самом кончике стула, откидываясь на его спинку, и при этом крутил одним большим пальцем вокруг другого. Он был добродушен и шутлив: смеялся на шутки, но понимал их значительно позже, чем они были сказаны. Вообще мысли его двигались медленно, точно поток лавы, а потому он, хотя и смеялся над смешными вещами, но никогда не в одно время с остальными, а на четверть или на полминуты позже их. Когда собеседники уже говорили о других вещах, вдруг слышалось его сердечное «Ха-ха-ха!»Мистер Хильтон, владелец судна, высокий полный человек, много лет командовал береговиком; наконец, путем маленькой контрабанды скопил достаточные деньги и купил на них собственную баржу. Это был веселый, добродушный малый, очень любивший свою трубку, а еще больше — свое береговое судно, доставлявшее ему весь комфорт. Большую часть дня он сидел у дверей дома, обращенного к гавани, перекидывался замечаниями с каждым прохожим, всегда затрагивая одну и ту же тему — свое судно. Если баржа стояла на якоре, он показывал на нее пальцем и говорил: «Вот она». Если судно было в плавании, он объяснял, когда оно ушло, когда может вернуться. Все его мысли сосредоточивались на нем.Мне следовало упомянуть, что с Драгуелом неизменно появлялся мистер Спинней, приходский конторщик, маленький худощавый человек с седыми редкими волосами, висевшими по обеим сторонам его лысого черепа.В церкви ли, или вне храма, он всегда вторил своему главе и на громкое «Ха-ха-ха!» священника отвечал тоненьким «Хи-хи-хи! ».— Мир дому сему, — сказал пастор, переступая через порог. Он знал характер миссис Форстер и потому, радуясь свому остроумию, сопровождал эту шутку смехом.— Хи-хи-хи, — ответил Спинней.— Здравствуйте, мистер Форстер. Как поживает ваша добрая леди? — спросил он.— Она наконец на привязи, — прервав Драгуела, заметил Хильтон.— Кто? — с изумлением спросил священник.— Да моя баржа.— О, я думал, вы говорите о миссис Форстер. Ха-ха-ха!— Хи-хи-хи!— Не угодно ли присесть, — предложил Никлас и повел гостей из лавки в комнату.— Надеюсь, вы здоровы, мистер Драгуел? — резко сказала миссис Форстер, которая не могла быть вежливой даже из уважения к платью священника. — Возьмите стул; он весь в пыли, но Бетси такая ленивая дрянь.— Ньютон лучше всех управляет ею, — заметил Хильтон.— Ньютон! — взвизгнула хозяйка дома. — Ньютон управляет Бетси?— Да нет, моей береговушкой!Ньютон расхохотался, за ним засмеялись его отец и Хильтон.— Да, печально, печально, — заметил Хильтон, когда смех затих. — Такая ужасная смерть!— Ха-ха-ха, — разразился пастор, который только что понял шутку с Бетси.— Хи-хи-хи!— Кажется тут нечего смеяться, колко заметила миссис Форстер.— Чудесная шутка, уверяю вас, — произнес Драгуел. — Но, мистер Форстер, я думаю, нужно перейти к делу. Где бумаги, Спинней? — Клерк вынул инвентарь вещей покойного Томсона и положил его на стол. — Печальное происшествие, — продолжал пастор, — очень печальное, но мы все умрем…— Да, слава Богу, — рассеянно произнес Никлас.— Слава Богу? — спросила его жена. — Как? Вы хотите умереть?— Нет, дорогая, — ответил Никлас, — я думал не о себе…— Поверьте, уж она-то долго проживет, — заметил Хильтон. — Я ее привязал, она вполне здорова.Ньютон засмеялся, понимая недоразумение.— О ком вы говорите? — спросил Никлас.— Да о моей барже, конечно, — заметил Хильтон.— Ха-ха-ха! — разразился священник, поняв, почему недавно смеялся Ньютон.— Хи-хи-хи! — вторил Спинней.Этот смех возмутил миссис Форстер, и она с криком: «Пивная больше подходит для таких разговоров! » — выскочила из комнаты.Помолчали; священник покрутил пальцами.— А ведь она премиленькая, правда? — заметил Хильтон, обращаясь к Ньютону.Никлас Форстер, мрачно думавший в эту минуту о своей жене, покачал головой, не поднимая глаз; Ньютон сделал утвердительный знак судовладельцу.— Очень удобная для жизни, — продолжал Хильтон. Новое отрицательное движение Никласа, новый утвердительный кивок головы Ньютона.— Я думаю, вы могли бы управлять ею, Форстер? — сказал Хильтон. — Скажите, как по-вашему?— О, это немыслимо! — сказал Никлас.— Немыслимо, мистер Форстер? — спросил Хильтон. — Ну, а я лучшего мнения о Ньютоне; я думаю, для него это возможно.— Ну, конечно, больше, чем для меня; но все же пока она не… — начал было Форстер.— Она красавица!— Миссис Форстер — красавица? — крикнул Никлас, глядя на Хильтона изумленными глазами.Ньютон и Хильтон захохотали.— Нет, нет, — ответил Хильтон, — я говорил о моей барже.— Но не приступим ли мы к делу? У вас есть трубки, мистер Форстер? Ну, мистер Драгуел, что вы сказали?— Ха-ха-ха!! — залился священник, только что понявший последнее недоразумение.Принесли трубки, несколько кружек портера.Прекрасная, успокоительная вещь трубка!Прошло около получаса; никто не сказал ни слова, и комната наполнилась грациозными клубами и лентами.. дыма.Прежде всего докурил Хильтон; он высыпал пепел на стол и, вновь набивая трубку табаком, заметил:— Очень грустное дело.Остальные молчаливо кивнули головами. Трубка была зажжена;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12