В «Слове о полку Игореве» содержится такой образный ряд: Тяжко ти, голове, кроме плечю,Зло ти, телу кроме головы,Русской земли безъ Игоря.Солице светится на небесе —Игорь киязь въ Руской земли. Это высказывание автор «Слова», кажется, относит к творческому наследию Бояна, языческого полушамана, «Велесова внука». В.И. Стеллецкий в комментарии к «Слову» высказал предположение, что это изречение «было... создано в связи с убийством князя Игоря Рюриковича древлянами в 945 году и применено творцом „Слова“ к Игорю Святославичу». И действительно, «головой» и «солнцем» Русской земли скорее можно было назвать великого князя Киевского Игоря Рюриковича, победителя уличей и печенегов, внушавшего ужас Византии, нежели его тезку, правителя вполне заурядного Нов-город-Северского княжества.Но эта аналогия понуждает нас обратиться к иному источнику, на сей раз — фольклорному. Речь идет о так называемой «Голубиной книге», сочетающей православную религиозную терминологию (Саваоф, Христос, Ерусалим и пр.) и социальную терминологию Московской Руси («белый царь — всем царям царь») с глубочайшей индоевропейской архаикой. Первые записи «Голубиной книги» относятся как раз к московскому периоду, но упоминания о ней встречаются еще в житии Авраамия Смоленского XIII века, причем заглавного героя жития за знакомство с нею собираются отлучить от церкви. Как в Ригведе (X, 90), и явления Природы, и слои общества происходят в «Голубиной книге» из космического тела Первобога-Первочеловека. Причем «Солнце Красное — от лица Его», а «цари православные — от честной главы». Выстраивается смысловой и образный ряд: князь («царь») — голова/лицо — Солнце. Былина качественно отличает Владимира от иных «князей-бояр», но точно так же и «Голубиная книга» производит «князей-бояр» не от «честной главы», а «от плеча» Первосущества.Идея общества-тела, в котором «царь» соответствует голове, а «простые людины» — ногам, встречается в летописи еще под 1015 годом. Любопытно, что летописец пытается замаскировать языческий образ ссылкой на Исайю пророка, в то время, как в тексте «Голубиной книги» насмешливо рассказывается, как Цитал сию книгу сам Исай пророк,Цитал он книгу ровно три году.Процитал из книги ровно три листа. Вызывает интерес и часто встречающийся в ранних записях титул былинного Владимира «свет-государь». Интересен он тем, что, по сути, калькирует титул славянского «главы глав» у Ибн Русте: «Свиет-малик». В договоре 911 года упоминаются некие «светлые князья» «под рукой» Олега, носящего титул великого князя. Если последний титул наши летописи связывают с призванием Рюрика и созданием Руси, то «светлые князья» начала X века, очевидно, соответствуют более ранним способам объединения — отдельных племен и союзов племен. Но для былин — это титул верховного правителя Руси. То есть уже титул князя отражает архаичность отображенного в былинах общества. Впрочем, мы уже говорили, что брачная тема в былинах также относит их ко временам возникновения племен.Любопытно также и еще одно обстоятельство. Как уже говорилось, миф о зарождении общественных слоев из тела Первосущества в Ригведе и русской «Голубиной книге» почти совпадает. При этом эти два мифа — единственные, где из тела Первосущества возникают не только явления природы, но и части общества. Однако существует одна немаловажная особенность — из головы Первосущества в Ригведе наряду с Солнцем возникают не цари или князья, а брахманы (X, 90; 12), то есть жрецы. Семантика былинного титула подчеркивает жреческий, сакральный характер власти его носителя. О том же говорит и титул «свет-государь» — в славянских языках понятия «света» и «святости» тесно взаимосвязаны.В Ипатьевском списке «Повести временных лет» содержится предание, напрямую объединяющее понятие Солнца, царя и жреца. Даждьбог, сын Сварога, по этому преданию, был первым царем («Солнце-царь»), но при том выполнял чисто жреческие функции — установил календарь и брачные законы.Это наблюдение подкрепляют и конкретные черты былинного Владимира — черты не дружинного вождя летописных племен, а сакрального, священного правителя, живого кумира первобытности.
3. Неподвижность владык. Правитель как воплощение сакрального Центра Особенно много этих черт выявляет соотнесение былинного образа князя с «царем русов» у Ибн Фадлана:«В его очень высоком замке постоянно находятся четыреста мужей из числа его богатырей, его сподвижников... Эти четыреста человек сидят под его престолом... На престоле с ним сорок девушек-наложниц, и иногда он сочетается с одной из них в присутствии сподвижников. Он же не сходит с престола... Царь русов не имеет никакого другого дела, кроме как сочетаться с девушками, пить и предаваться развлечениям. У него есть еще заместитель, командующий войском, который нападает на врагов и собирает для него дань». Сходным образом описывает царя русов Мухаммед Ал Ханафи: «Есть у них царь, сидящий на золотом троне. Окружают его сорок невольниц с золотыми и серебряными кадилами в руках и окуривают его благовонными парами». В последнем описании очень ярко выступает роль «царя» русов как живого кумира.Здесь, прежде всего, бросается в глаза кратность четырем окружения «царя русов» — его наложниц и дружинников. Но и в былинах, вопреки привычной по иллюстрациям и экранизациям картине длинной палаты со столами, составленными «покоем», всегда говорится про входящего в княжий терем богатыря: ...поклонился на все четыре стороны,а князю с княгиней на особицу. Точно так же, на возвышении в центре квадратной залы, пировали короли древней Ирландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77