– возмутилась Делия и с горечью поняла, что те мгновения, когда она витала в небесах и видела жизнь в розовом свете, больше не вернутся.
Ее любовь умрет сама собой… но мучительной смертью. Ведь ее чувства к Барри настолько сильны, что не оставалось сомнений: этот крест придется нести до конца жизни.
– Что ж, будь по-вашему, действительно, не о чем спорить, – заключил он. – Где Майк? Надо сказать ему, что мы уходим.
Но парня не было видно, и Уолтмен решил, что это тоже вина Делии.
– Очевидно, вы так увлеклись молодым Хаббардом, что совсем забыли про своего спутника.
– Замолчите! – прошипела Делия. – Вы ничего не знаете! – Вдруг она заметила Майка в дальнем конце террасы. И кто же обнимал его, как не Крис Хаббард! – Вон ваш сын, – бросила она. – Вы только полюбуйтесь, кто его подцепил!
Она впилась глазами в лицо Барри. Но тот умело скрывал чувства, ничем не выдавая своей досады. И все же у него слегка дрогнули губы.
– Собираетесь разлучить их? – невинно спросила Делия. – Должно быть, не очень приятно видеть любвеобильную подружку в объятиях собственного сына!
– Стойте на месте, – огрызнулся Барри и зло добавил: – А если Пол посмеет хотя бы посмотреть на вас, я за себя не ручаюсь, ясно?
– Вы мне не хозяин! – бросила она ему в лицо. Сам хорош, а еще пытается командовать.
А Уолтмен уже пробирался сквозь толпу, то и дело замедляя шаг, потому что многие хотели перекинуться с ним словом. Делии не хотелось возвращаться домой с доведенным до белого каления человеком. Весь вечер она не могла дождаться его появления, чтобы вместе уйти и лечь с ним в постель. А он, видите ли, разгневался. Нет, ничего у нее с ним не получится.
И тут же ее пронзила нестерпимая мысль: а вдруг он, несмотря ни на что, захочет заняться с ней любовью? Вдруг опять ворвется к ней и начнет приставать? Мурашки побежали у Делии по спине. Она этого не допустит. Ни за что! Не успев подумать, куда идет, она быстро покинула виллу.
Пляж казался самым подходящим местом для того, чтобы побыть в одиночестве и поразмышлять. И было над чем. За два дня пребывания на острове она по уши влюбилась в Барри Уолтмена. А теперь эта любовь, едва вспыхнув, потухла. Первая любовь – это в двадцать девять-то лет! И скорее всего – последняя. И за что такое наказание?
Она сняла туфли и зашагала вдоль полосы прибоя. Дойдя до мола, поднялась на него и прошлась по мокрым и скользким плитам до самого конца, любуясь замершим на ночь океанским заливом с манящим названием Тонг-оф-те-Ошен. Потом вернулась поближе к берегу и села на какую-то тумбу, обхватив руками колени.
Какая жестокая судьба – полюбить человека и тут же понять, что ничего хорошего из этой внезапной любви не получится. Если бы Уолтмен не обвинил ее в том, что она вешается на шею Полу, если бы не эта чертовка Крис, все могло бы сложиться по-другому. Если бы…
Нет, все напрасно. Вспомнив, как нежно Барри целовал эту девчонку, Делия окончательно разозлилась. Вот какова цена его чувств! Пусть говорит что хочет, но ведь целовался у нее на глазах! Она резко вскочила на ноги – видимо, гнев лишил ее осторожности, – оступилась на краю мола и, потеряв равновесие, с криком полетела головой вниз.
Делия не боялась воды. Но она упала слишком близко от берега, на мелководье, куда прибило какое-то гнилое бревно; сильно ударившись об него затылком, она успела ощутить тупую боль и потеряла сознание.
А затем ей почудился слабый, едва различимый голос Барри:
– Делия, милая, ты слышишь меня? Дорогая, не умирай. Я люблю тебя, я люблю тебя…
Он любит ее. Любит! Делия силилась вырваться из вязкой черноты, которая не отпускала ее. Но когда это удалось, головная боль стала невыносимой и захотелось только одного: уснуть и снова увидеть тот чудесный сон, в котором Барри говорил, что любит ее.
Нет, ей не снится. Он рядом. Неужели это действительно были его слова? Делия отчаянно старалась открыть глаза, однако веки налились свинцом и понадобились огромные усилия и целая вечность, чтобы заставить их разомкнуться.
Она как в тумане увидела склонившееся над нею перепуганное лицо Барри и слабо улыбнулась.
– Слава богу! – выдохнул он, и морщинки на его лбу слегка разгладились. – Слава богу… Я чуть не умер от страха.
– Голова, – пробормотала она, пытаясь пошевелиться и морщась от боли.
– Нужно отнести тебя домой, – внезапно деловито сказал он. – У тебя сильный ушиб, но крови нет. Я понесу тебя, ладно? Я знаю, что делаю, честное слово. Когда-то я закончил курсы по оказанию первой медицинской помощи.
– Да, – прошептала она. – Делай все, что хочешь. – Сама же хотела только одного: лечь поудобнее и перестать ощущать боль.
Память Делии сохранила слабые воспоминания о том, как Барри нес ее, как снимал с нее мокрую одежду и заворачивал в одеяло. Он был нежным и заботливым, даря упоительный покой. Так вот что значит быть любимой… Он сказал, что любит, или это ей только приснилось? Думать было больно, и она постаралась уснуть. Однако мысль, что ее любят, не исчезла, продолжая жить где-то в глубине сознания.
Делия плохо помнила, как прибыла «скорая помощь» и увезла ее в больницу. Там сделали рентген, намазали ушибленное место мазью и забинтовали голову. А потом уложили в одноместной палате на высокой кровати с голубыми простынями. Барри все время был рядом.
Когда Делия очнулась, в комнату, сквозь задернутые шторы, проникал слабый солнечный свет. Рядом с кроватью сидел на стуле Барри.
– Как ты себя чувствуешь? – тревожно спросил он, беря Делию за руку.
– Кажется, неплохо, – прошептала она.
– Голова болит?
– Не очень.
– Ты можешь разговаривать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42