– Куда же вы, Фиске? Вы сообщили мне такие интересные новости.
Но за Торкелем уже захлопнулась дверь. Лузон значительно приободрился, когда начал набирать номер на коме.

Глава 14


НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ

– Мне не хотелось бы касаться болезненной для вас, Неймид, темы, – сказала Мармион, когда пленники успокоились и обговорили последний визит пиратов в лазарет. – Но, может, вы вспомните ещё какие-нибудь сведения о вашей бывшей супруге, которые могут нам пригодиться?
Неймид показал в угол комнаты, где, как он считал, находится подслушивающее устройство. А потом заговорил таким трагическим голосом, что все поняли – астроном надеется, что каждое слово будет передано его половине. Мармион показалось, что он не решается напрямую обращаться к Дине на людях, потому пользуется случаем высказать все, что он о ней думает, опосредованно.
– Говорят, – начал Неймид, – что мы никогда не знаем тех, кого любим, по-настоящему. Когда мы с Диной впервые встретились, я думал, что никого ближе её у меня нет. Дело не в том, что она была красива и умна и живо интересовалась моей работой, но она была такой кипучей, страстной, чего, увы, мне всегда недоставало. Любовь ослепила нас. Мы разговаривали часами. Я рассказывал ей о моем деле, а она первые годы была достаточно открыта со мной. Ее родители умерли, когда она была ещё девочкой. В шестнадцать лет она вышла замуж. Этот денежный мешок, этот паразит и научил её видеть в деньгах смысл жизни… Хотя, возможно, я и не прав. Она довольно легко относилась ко всем прежним бракам – по обстоятельствам или ради выгоды – кроме нашего. Я искренне верю, что она действительно меня любила, по крайней мере, в первое время.
Неймид вздохнул.
– Она так отчаянно стремилась быть нужной кому-нибудь. Ее семью Интергал выслал с Земли и отправил на колонизированные экспериментальные планеты. Ваш Сурс, собственно, – это один из ранних опытов Интергала. Многие семьи были разлучены и расселены на разные планеты – в интересах противоборствующих политических сил. Прапрадедушка Дины происходил из островного народа и служил в военизированном подразделении. Она считает, что он был большим патриотом, но похоже, что он просто принял новые правила игры и постепенно стал одним из лучших интергальских шифровальщиков. Потом он женился на девушке, которая предпочла делать карьеру в Компании, а не торчать на колонизированной планете.
Неймид помолчал, потом продолжил:
– Дина утверждает, что её предкам не давали возможности подняться наверх из-за принятого в Интергале непотизма, но я думаю, что это несколько преувеличенное мнение. Как бы там ни было, они так и не разбогатели, и, когда родители Дины умерли, ей пришлось самой устраиваться в жизни. По секрету она мне сказала, что сперва решила изучить ситуацию. Потом, когда она встретила нужных людей, её наблюдательность и сообразительность помогли стать сперва секретарем, диспетчером, потом компьютерным взломщиком, чем она и занималась до тех пор, пока не повстречалась с первым мужем. По-моему, она считала, что таким образом защищает накопленное и честно заработанное. Но я и не предполагал, что она связана с пиратами, пока меня не притащили на этот корабль.
– Разве вы не спрашивали её о работе? – удивилась Мармион.
– Спрашивал, конечно, а она отвечала, что работает специалистом по грузоперевозкам… Диего громко фыркнул.
– Наверное, следовало сказать «грузоувозкам», – пошутил Неймид, чем заслужил одну из самых милых улыбок Мармион. – Так она объясняла отлучки и странные исчезновения. Она так интересовалась астрономией: возникновением и развитием планет, да и любыми прикладными аспектами науки. Мне это казалось таким безобидным и таким естественным…
Плечи Неймида печально поникли.
– И бесспорно, она такая привлекательная, – обратился он к Диего.
– Ха!
– А умная, дальше некуда! – добавила Банни. – Этот спектакль «хороший-плохой следователь» стар как мир, с бородой, длиннее усов дядюшки Шимуса.
– К несчастью, мы поддались на него, поскольку не знали, где правда, а где фарс, – заметила Яна.
– Ах, как бы я хотела, чтобы Медженда хотя бы на минуточку оказался на Сурсе… – мечтательно зажмурилась Банни.
– Не будь такой злорадной. Он же только играл отведенную роль, и когда не на работе, то вполне может оказаться неплохим парнем. Если только не будет тешить свои комплексы с помощью кулаков, – сказала Мармион, поглядывая на распухшие лица юной пары.
– «Преступник, без сомнения, достоин осуждения, в чем мы не сомневаемся нимало», – неожиданно пропел Неймид прекрасно поставленным басом. – Оперетты Гилберта и Салливана до сих пор не потеряли актуальности…
– А дальше? – спросила Мармион. Ее глаза загорелись.
– «Но примем во внимание простое оправдание: он добрый семьянин и славный малый».
Мармион засмеялась и долго не могла успокоиться, Яна тоже разулыбалась такому подходящему куплету. Даже Диего усмехнулся.
– Хорошая мелодия, – дипломатично сказала Банни, хотя оперные обертоны его голоса её явно сконфузили.
– Да, непохоже на напевы и музыку лэтчки, – заметил Диего, расслабляясь впервые после пленения. – У меня есть пара дисков. Г, и С, должны тебе понравиться.
– Г, и С.?
– Потом, – отмахнулся Диего. Неймид горестно сдвинул брови.
– Дине нравились Г, и С. Но здесь не Пензанс, и…
– Постойте! – воскликнула Банни, внезапно резко усевшись на койке, так что едва не стукнулась головой о верхнюю. Она начала принюхиваться.
– Что? – одновременно откликнулись Яна и Диего.
Банни глубоко втянула в себя воздух.
– Мы уже не на Гале-Три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83