Мы были записаны на полдень и прибыли как раз вовремя. Открывая дверь левой рукой, правой я подхватила Флафи. Лучше не тянуть резину, от этого Флафи еще сильнее разволнуется, а покончить с этим делом как можно скорее.“Дворец” на деле оказался небольшим бунгало, покрашенным розовой краской. Местами краска облупилась, но это было не очень заметно, потому что перила веранды и вся боковая стена были густо увиты плющом. Дом стоял на теневой стороне улицы в окружении дубов. Место казалось бы даже романтичным, если бы не многоголосый собачий лай и не запах дезинфицирующих средств.Мы подошли к веранде, в это время дверь открылась, и из дома вышла престарелая дама. В каждой руке она держала по белому карликовому пуделю. Стоило Флафи увидеть два одинаковых розовых бантика на собачьих головах, как она стала вырываться.— Не волнуйся, Флафи, я не позволю им прицепить тебе дурацкий розовый бант, — пообещала я, но мы обе знали, что это ложь. Ради того, чтобы побольше узнать о Руби Даймонд, я была готова на все.Едва мы вошли в дом, как Флафи стала бить дрожь. Перед нами возникла вылитая Дороти Ламур, только на сотню фунтов тяжелее, в ее волосах красовался огромный искусственный цветок магнолии, вокруг необъятной талии был повязан ярко-розовый передник.— Это, должно быть, Флафи! — взвизгнула она.— А вы, должно быть, Айрис Стоукс, — сказала я и шагнула ей навстречу, улыбаясь широкой неискренней улыбкой.Найти мать Руби оказалась несложно, в телефонном справочнике была всего одна Айрис Стоукс, и когда я увидела рядом с этим именем название “Собачий дворец любви и заботы”, мне стало ясно, что у меня есть надежное прикрытие, которое позволит задавать любые вопросы, какие только в голову придут.Айрис протянула руки к Флафи. Я затаила дыхание, мысленно приготовившись услышать визг парикмахерши, когда моя малышка вонзит в ее пухлую руку свои острые зубки. Но ничего не случилось: Флафи была парализована страхом.— Иди ко мне, дорогая, — проворковала толстуха, направляясь в отдельный кабинет. — Я знаю, ты немного испугана, но тетя Айрис о тебе хорошо позаботится, вот увидишь.Передник колыхался, цветки лотоса, нарисованные на нем, покачивались. Айрис заученным движением поставила Флафи на металлический столик и пристегнула к ее ошейнику короткий поводок, который не давал четвероногому клиенту сбежать. Заглянув в уши Флафи, Айрис покачала головой.— Ай-ай-ай, вижу, что тобой давно не занимался личный парикмахер.Собачка испустила громкий, полный ужаса вой. Я подошла ближе.— Послушай, Флафи, леди до тебя еще даже не дотронулась!Флафи посмотрела на меня выпученными глазами.— Обслуживание по полной программе? — спросила Айрис.Я кивнула. Моя подружка начала скулить.— Ничего, если посижу рядом? — спросила я. — Иногда это ее успокаивает.И многозначительно посмотрела на Флафи в надежде, что та по моему взгляду поймет — если не станет сопротивляться, ей будет обеспечен прекрасный уход.Айрис меня, похоже, не слышала. Она деловито перебирала заколки, расчески, бутылочки, аэрозольные баллончики и прочие принадлежности, предназначенные для того, чтобы превратить Флафи в настоящую леди.— Хэм! — вдруг рявкнула Айрис.Из подсобки появился худощавый мужчина. Он был очень стар и передвигался осторожно, словно боялся переломиться пополам.— Этой красавице нужно принять ванну, — с улыбкой сказала Айрис. — Позаботься, чтобы она провела некоторое время и в джакузи.Флафи снова заскулила. Айрис отстегнула ошейник и передала собачку в руки Хэму. Тот пробурчал что-то нечленораздельное и ушел, унося под мышкой своей костлявой руки мою малышку. Я догадывалась, что это небольшое путешествие обойдется мне недешево.— Откуда вы о нас узнали, дорогая? — вежливо спросила Айрис, разглядывая меня, как экзотическую птицу. В этом не было ничего удивительного: на мне были черные брюки-стрейч со штрипками, тонкая безрукавка тигровой расцветки и черные туфли на пятидюймовых каблуках. Я считаю, что любой выход в свет надо рассматривать как возможность рекламы.Я вспомнила о Руби, загрустила, и это отразилось у меня на лице.— Мне рассказала о вас мать Руби Даймонд.С парикмахершей произошла разительная перемена. Дороти Ламур исчезла, на ее месте появилась скорбящая мать. Айрис старалась скрыть свои чувства, но безуспешно, ее глаза наполнились слезами. Женщина засуетилась, принялась бесцельно перекладывать вещи с места на место и уронила на пол ножницы.— Она говорила вам обо мне? — тихо спросила она и замолчала, ожидая, в каком ключе я пойму ее вопрос.Я подошла еще ближе — так, что могла прикоснуться к мягким складкам ее платья.— Мы с Руби были почти как сестры, — ответила я, — и я хочу выяснить, кто ее убил. А вы?В комнате стало тихо, мы обе затаили дыхание. Из глубины дома послышалось шарканье Хэма и звук льющейся воды. Наконец Айрис выдохнула.— Я бы ни за что ее не отдала, но у меня не было выбора, — тихо сказала она и заплакала. — Это было давно, много лет назад, у меня не было родных, некому было помочь. Мой муж сошел с ума и бросил нас, у меня уже был маленький мальчик. Как я могла прокормить двух малышей? Я не знала, что делать.Горе Айрис было искренним, она взволнованно теребила подол платья, застывший взгляд был обращен в прошлое.— Мой сын был старше, он уже мог о себе заботиться, но Руби Ли была совсем малышкой. Я даже не могла оставить девочку дома, чтобы пойти на работу. — Айрис задрожала, все ее массивное тело сотрясалось от воспоминаний о пережитых страданиях. — И я приняла самое трудное решение за всю мою жизнь. Я одела Руби в нарядное розовое платьице с перламутровыми пуговками и такой же розовый летний капор и отнесла ее в приют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76