– Стреляй! – взвизгнула Катя.
– Я не вынесу, если с вами что-то случится… – С этими словами Бродсайт выскользнул из номера.
Девушка еще несколько секунд пыталась овладеть “магнумом”, потом смирилась.
– Что с тобой? – подивился Атлантида. – Увидела парня в первый раз в жизни и кричишь: стреляй!
– Разве тебе самому он не противен? Или ты любишь противных?
– Терпеть не могу.
Платон огляделся. Судя по всему, теперь в самом деле придется отправиться куда-нибудь поужинать вместе с дамой – для того, чтобы очистить номер и превратить его в уголок райского сада, требовалось время.

4

Через полчаса они сидели в выбранном Катей ресторане – очень стильное место, оборудованное как… вертикальная гробница. Каждая пара или группка выбирала какой-нибудь из сотов этой гробницы. Стены довольно правдоподобно имитировали песчаник, столики и стулья – мебель из пурпурового дерева с инкрустацией, – ее постоянно находили археологи. Повсюду висели круглые зеркала, и посетителям первым делом предлагали надеть цветные шапочки, похожие на купальные. Напитки разливали здесь в стеклянные бокалы, имитирующие те, что находят в гробницах, – с золотым тончайшим узором. Тарелки были под золото или серебро.
– Одного не понимаю, – задумчиво проговорил Атлантида, разглядывая диск, копирующий найденную в Седьмых гробницах тарелку. – Почему после того, как на Ройке открыли столько золота, цены на галактических биржах остались на прежнем уровне. Можно подумать, что здесь обнаружили горстку желтого песка.
– Не знаю, – пожала плечами Катя. – Но профессор Брусковский считает…
– О нет… – простонал Платон.
Тем временем принесли заказ – блюдо под названием “Мечта Ройка”. Нежнейшее белое мясо с гарниром из местной кукурузы и румяные воздушные булочки. С того времени, как печной чип поставил время на выпечку, прошло ровно три минуты. Атлантида отрезал немного мяса и положил в рот. Кусочек буквально растаял во рту. Нигде Платон не пробовал ничего подобного.
– Вкусно? – поинтересовалась Катя.
– Божественно! Что это? Мясо какого-нибудь местного животного?
– Это ройкский псевдоскунс.
– Псевдоскунс… – Платон скривился, но проглотил второй кусочек, хотя и без прежнего восторга.
– Вернее, его половые железы.
– Самки или самца? – Профессор постарался сделать вид, что остался равнодушен к этому сообщению.
Катя рассмеялась:
– Разумеется, самца.
Она меж тем вооружилась ножом и вилкой и с восторгом поглощала остатки мужского достоинства псевдоскунса. Вот они, женщины! Вдруг она хлопнула себя по лбу – изящно и, разумеется, чисто символично.
– Мы забыли про соус…
– Сперма псевдоскунса? – Атлантида силился изобразить улыбку, но улыбалась почему-то одна половина рта, а вторая морщилась в брезгливой гримасе. – А вот и не угадали! Это соус из местных термитов. Кислый и очень острый на вкус. Он теперь популярен во всей Галактике. Но там всегда имитация. Натуральный соус только у нас. Рекомендую.
Она схватила стоящий посреди стола баллончик и опрыскала мясо бледно-розовой пеной. Платон отодвинул тарелку.
– А нельзя ли заказать что-нибудь другое? – спросил он у проходящего мимо официанта в белоснежной куртке.
Тот удивленно посмотрел на него, потом на Катю.
– Если вы настаиваете… Но… – Он вновь бросил изумленный взгляд на привередливого клиента. – Неужели вам не понравился наш псевдоскунс? Некоторые туристы приезжают со Старой Земли, чтобы отведать это блюдо.
На счет Старой Земли официант, конечно, загнул. Но вот в ячейке напротив парочка богатеньких туристов с Земли-дубль уплетала за обе щеки бывшую гордость бывшего псевдоскунса.
– Это блюдо не в моем вкусе, – жестко отвечал Атлантида.
– Может быть, тогда жареную гигантскую саранчу? Она у нас на втором месте…
– Да, саранчу! Непременно саранчу! – воскликнул археолог и вздохнул почти с облегчением. – Двойную порцию.
– Вы любите саранчу? – удивилась Катя.
– Обожаю!
Атлантида мысленно пообещал этой ночью отомстить черноглазой красотке…

5

Цветущий сад оказался весьма неплох. Он цвел, как настоящий, и осыпал зеленый ковер травы опадающими цветами. Кровать раскрылась чашей огромного бледно-розового цветка. Каждая простынь легла лепестком. Не хлопок, но материал очень нежный, шелковистый. В воздухе, сверкая разноцветными огоньками, порхали бабочки, в облачках светящейся пыльцы носились эльфы.
– Ах! – воскликнула Катя. – Как здорово! – и рухнула прямо в середину цветка.
Пока Атлантида занимался ее одеждой, сверху на них сыпались разноцветные лепестки. К счастью, свой костюм он успел скинуть в соседней комнате, иначе бы на нем появилось новое пятно. Катя лежала, слегка выгнув спину, подогнув одну ногу, а руку закинув за голову. Изгиб ее тела повторял изгибы лепестков-простыней. И не удивительно: глядя в огромный зеркальный потолок, можно было выбрать изысканную позу, а потом наблюдать за происходящей внизу любовной игрой.
Расправившись с тряпками, Платон скользнул вслед за красавицей в середину цветка.
– Я как будто угадала… – засмеялась она и тронула волоски у себя на лобке – они были нежно-розового оттенка.
– Да, этот тон не подошел бы к прежнему интерьеру. Ее кожа была очень нежной, и все же – то была искусственная кожа. Все равно, что заниматься любовью в одежде.
– Сними, – попросил он.
– Нет, – последовал неожиданный отпор. И чтобы смягчить неуместное “нет”, она тут же сама начала игру…
Они предавались удовольствиям Венеры в чашечке огромного цветка – и кровать раскачивалась под тяжестью их тел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111