Латунное сердечко, очевидно, утонуло вместе с яхтой, со «Св. Адельгундой II», и плед тоже, прекрасный дорогой плед в шотландскую клетку: это был тартан клана Мюрреев из Атхолла, благородный тартан в сине-зеленых тонах с небольшой долей красного, сдержанный по цвету и классический по форме. Кессель купил его незадолго до того на Гебридах вместе с бочонком виски, который, естественно, утонул тоже. Плед, бочонок виски и латунное сердечко. Виски Кесселю было не жалко, потому что он вообще не любил виски, а бочонок купил только из соображений стиля, представляя себе, как он сидит на палубе своей яхты, прикрытый шотландским пледом – разве можно в такой ситуации пить еще что-нибудь, кроме виски? Плед, конечно, жалко, подумал Кессель, а латунное сердечко он вообще не имел права терять так глупо.
Юлия не дарила ему латунного сердечка, во всяком случае, прямо, но Кессель про себя считал его ее подарком. Это было во время пикника, устроенного фирмой для своих служащих, единственного, на котором успел побывать Кессель, проработавший на фирме Корнбергера меньше года, с апреля 1964 по февраль 1965-го. Пикник был то ли в июне, то ли в июле 1964-го. Гвоздем программы пикника был футбольный матч между мужскими командами отдела закупок и отдела сбыта. Ни Юлию, ни Кесселя этот дурацкий матч не интересовал. Бросить футболистов и пойти погулять предложила Юлия. Они пошли по дороге, ведшей к перелеску. Точнее, это была даже не дорога, а просто глубокая двойная колея, проложенная, видимо, тракторами крестьян, работавших по соседству. Нетронутая полоска земли между колеями поросла скудной травой и сорняками. Юлия шла по ней, а Кессель внизу по колее. Так они были почти одинакового роста. На Юлии был синий свитер и голубые джинсы – Кессель видел это сегодня так же ясно, как и тогда. Вдруг Юлия остановилась, легко оперлась на руку Кесселя, сняла свои синие, в цвет свитера, тапочки и пошла дальше босиком.
– Можно, я понесу ваши тапочки? – спросил Кессель.
Юлия засмеялась и отдала их ему.
Кессель уже тогда понимал, что никогда в жизни больше не встретит такой женщины, как Юлия. Всю дорогу, пока они гуляли, Кессель напряженно думал, что ей сказать. В самом деле, что? Он знал о ее помолвке. Да он и сам был женат и к тому же настолько беден, что не мог позволить себе даже подумать о разводе. Что же он мог сказать? «Очень прошу вас, дайте вашему жениху от ворот поворот и станьте моей любовницей, однако лучше за свой счет, потому что у меня нет денег»? Это можно было, конечно, сформулировать поизящнее, но смысл все равно был бы тот же. И неужели бы после этого такая женщина, как Юлия, такая прекрасная, юная, достойная подлинного счастья, а не жалкого эрзаца, не рассмеялась бы ему прямо в лицо? И все же: этот легкий жест, когда она без лишних слов оперлась на его руку, снимая тапочки, был полон такой тонкой, изящной интимности; да и само то, что она сняла их, разве не служило символом иных, более откровенных действий?
Позже Кессель часто сожалел, что тогда, на этой прогулке по заросшей сорняками колее, он так ничего и не сказал ей. Кто знает, как все могло бы обернуться. Он спросил лишь, можно ли понести ее тапочки, и Юлия смехом выразила свое согласие.
В конце дороги, у самой опушки леса, на земле лежало латунное сердечко.
Ветер задул сильнее, прижимая жесткую серую траву почти к самому песку дюны. Кессель плотнее завернулся в свою отвратительную вязаную куртку. Голый малыш, подбиравший ракушки, был спешно подхвачен своей столь же голой юной мамашей и немедленно одет. Находившийся при них мужчина, очевидно, папаша, уже одетый, собирал хлопавшие на ветру полотенца.
Латунное сердечко они заметили одновременно, он и Юлия. Но Юлия первой нагнулась и подняла его. Это был, собственно, небольшой плоский медальон в форме сердечка с откидной крышкой и петелькой сбоку.
– Нет, – сказала Юлия, – он принадлежит вам. Вы первым его увидели.
– Его кто-то потерял, – сказал Кессель, – и, наверное, очень огорчился.
– Такие вещи не теряют, – возразила Юлия с удивительной уверенностью. – Его выбросили. Возможно, это место было для кого-то очень важным. Наверное, именно здесь его ему подарили – или ей. А когда все кончилось, он решил выбросить его и снова пришел сюда. Или пришла. А что там внутри?
Кессель открыл медальон. Внутри была крохотная латунная пластинка с выгравированной надписью: «I love you» и немного мятой бумаги.
– Тут наверное был портрет, – сказала Юлия. – Но он его вытащил и, скорее всего, сжег.
Юлия разгладила бумажку. Кусочек тонкой мягкой бумаги был совершенно чистым.
– А это вложили, – предположила Юлия, – чтобы пластинка с надписью «I love you» не гремела.
Юлия снова сложила бумажку, вложила в сердечко и защелкнула крышку.
– Возьмите, – сказала она, – вы первым его увидели. Оно ваше.
Теперь оно лежало вместе со всем такелажем «Св. Адельгунды II» где-нибудь на дне Саргассова моря или плыло в том же направлении. Где оно вообще находится, это Саргассово море? Кессель не помнил.
Крупную, солидную фирму, какой стало «Информационное Агентство Св. Адельгунды» – под конец его оборот составлял миллионы марок, – даже потеря двух одноименных яхт не заставила бы исчезнуть бесследно. Она исчезла лишь из жизни Альбина Кесселя, оставшись в его памяти эпизодом, который он называл «временами своего миллионерства». Пастор Хюртрайтер неплохо распорядился своей долей, вырученной от продажи фирмы, и теперь жил на проценты, которых ему хватало и на умеренную благотворительность, и на маленькие радости в том глухом краю, куда его перевели после всей этой истории. Только старый Зеебруккер, к основанию фирмы, правда, не имевший отношения, зато немало сделавший для решения другой, как оказалось, гораздо более сложной проблемы, а именно ее ликвидации, старый Зеебруккер, бывший продавец мужских сорочек, до сих пор пользовался неограниченным кредитом в кафе «Ипподром».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153