– Решено, едем ко мне. Она наклонилась вперед и, повысив голос, сказала: – Койот, на Гамильтон-террас.
Большие темные глаза взглянули на нее из зеркала заднего вида.
– Да, мэм. Клео захихикала.
– Я не ослышалась? Этот ниггер назвал меня «мэм»?
– Да ладно тебе, Клео, – умоляюще проговорил Койот. – Ты испортишь мою репутацию. Если разнесется слух, что я к тебе неравнодушен, как ты думаешь, на это отреагируют мои девочки?
– Не волнуйся, Койот, – со смехом отозвалась Клео. – Я постараюсь обращаться к тебе поуважительнее, когда поблизости будут твои девочки.
– Одна несчастная немая эпизодическая роль, – простонал он, – и она считает, что я – ее собственность. Мне еще долго придется с тобой за нее расплачиваться?
– Ну, если хочешь еще один немой эпизод в новом фильме Курта Рассела, – медленно проговорила Клео, желая добиться максимального эффекта, – я бы сказала, что тебе еще долго придется быть моим рабом.
– Еще одна роль? – Глаза Койота сверкнули на Клео из зеркала заднего вида с таким интересом, что она сразу поняла, что он у нее на крючке. – Что за фильм?
– Расскажу, когда узнаю обо всем поподробнее. А пока у Дэлии не слишком хорошее настроение, да и мое оставляет желать лучшего. Подними окна и передай мне порошок.
Койот охотно протянул ей небольшой стеклянный пузырек с прикрепленной к нему крошечной серебряной ложечкой. Клео отвинтила крышку и, быстро поднеся его к каждой ноздре, передала Дэлии.
Дэлия покачала головой.
– Давай, – настаивала Клео. – Это чистый кокаин. Один разок, и обещаю тебе – ты сразу почувствуешь себя намного лучше.
Дэлия осторожно поднесла ложечку к носу и сделала глубокий вдох. Глаза ее просветлели, и она вернула пузырек обратно. Клео была права. Стоило кокаину попасть внутрь, как она сразу почувствовала себя в сто раз лучше.
– Мы что, на поминках? – вдруг спросила она. – Давайте послушаем музыку. Включи стерео!
– Вот это дело! – радостно воскликнул Койот, нажатием кнопки возвращая к жизни Джеймса Брауна.
Клео жила в одной из сдаваемых в аренду квартир коридорного типа с шестью темными узкими комнатами, тянущимися через весь дом. Ванна стояла посередине кухни, а кровать, на которой спала Клео, со всех сторон была окружена мышеловками, но зато входная дверь дома была прочной. Внутренний телефон обычно работал, бойлер ломался всего раз или два за зиму. Но что самое главное – это был один из редких для Нью-Йорка феноменов, которые не так уж часто случаются в этом городе, – это было жилье с фиксированной платой, доставшееся Клео в наследство от родственника, который прожил здесь почти тридцать лет, так что платила она смехотворную сумму, равную восьмидесяти трем долларам в месяц. Помимо того, что это была очень выгодная сделка с финансовой точки зрения. Благодаря этой квартире Клео не отрывалась от негритянской культуры. И, как бы далеко ни заносила ее работа, она всегда возвращалась в Гарлем и никогда не порывала полностью со своими корнями.
Последние два часа промелькнули незаметно. Дэлия излила душу Клео, ничего не пропустив, и сразу же почувствовала себя немного лучше. Нельзя было сказать, конечно, что она совершенно успокоилась, но возможность выговориться пошла ей на пользу.
Клео была внимательной слушательницей, да вдобавок она была единственным человеком, к которому Дэлия, в силу чисто логических причин, могла обратиться. Клео знала Жерома достаточно хорошо, чтобы понять, как устроены у него мозги, а будучи ближайшей подругой Дэлии, она могла посочувствовать ее переживаниям. Кроме того, поскольку сама она имела отношение к кинобизнесу и работала с ними обоими, Клео хорошо представляла себе проблемы, связанные с финансированием и производством кинофильма. Зная, что это был за безумный мир, она долго поражалась тому, каким образом Дэлии и Жерому удается жить и работать вместе. И она часто задавала себе вопрос: как могли очевидные профессиональные перегрузки не сказаться на их личных взаимоотношениях? Теперь ей стало ясно, что напряжение достигло той точки, за которой неминуемо следует разрыв.
– Во всем этом, по крайней мере, есть одна хорошая сторона, – пробормотала Дэлия, не сводя мрачного взгляда со своего бокала с водкой и апельсиновым соком. Льда в нем было ровно столько, чтобы он был холодным, но недостаточно для того, чтобы разбавить алкоголь. Первоначальное ощущение благополучия, которое охватило ее после кокаина, давно прошло, но Дэлия отказывалась понюхать его во второй раз. Подняв глаза, она встретилась с вопросительным взглядом Клео. – Мы с Жеромом не женаты, и у нас нет детей, – тихо проговорила она. – Вот это и есть хорошая сторона.
Клео задумалась, затем покачала головой.
– Белая Женщина, можно, конечно, радоваться тому, что ей не пришлось лечиться от рака легких, так как она умерла от сердечного приступа. Но это совершенно бессмысленно.
– Ты, разумеется, права. – Дэлия, кивнув, сжала губы. – Но дети и замужество осложнили бы разрыв.
– Отношения между людьми… – Клео покачала головой. – Почему они никогда не бывают совершенными? – Она помолчала, затем взглянула на Дэлию. – Насколько я понимаю, ты не собираешься к нему возвращаться?
– Нет, если только он не откажется брать деньги у арабов.
– И все же тебе следовало остаться в Каннах. Тебя же выдвигали на награду. На твоем месте я ни за что на свете не упустила бы такой возможности.
– Канны, – кратко ответила Дэлия, – вдвоем нам с Жеромом там тесно. – Она обвела указательным пальцем ободок бокала.
– И что ты теперь будешь делать? Дэлия пожала плечами.
– Ну, я впервые за два с лишним года свободна на целых три недели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138