Огромные ворота высились над ним, словно утес, загораживая ясное голубое небо. Солнце сверкало на неприступных стенах города, вспыхивало огнем на черепице конических крыш, блестело на широких куполах из позолоченной бронзы, мягко лаская зеленую медь шпилей. Солнечные лучи позолотили наконечники копий и шлемы стоящих на стене часовых. Над дюжиной шатров развевались на ветру расшитые золотом знамена Патанги, украшенные эмблемой Черного Ястреба валькаров.
Въехав в город вместе с толпой, стройный юноша остался незамеченным. В этой толпе встречались разные люди. Купцы из Зангабала в головных уборах из белой ткани с янтарными перьями на макушке везли выделанные кожи, бронзовые изделия и яркие шелковые ковры, сошедшие с ткацких станков Далакха и Кадорны. Напыщенные послы из Катула прибыли на север в занавешенных паланкинах с дарами в виде золота, серебра и бесценного язита. Были тут и крестьяне из дальних провинций, приехавшие на рынок на больших возах, которые тянули здоровые, тяжеловесные зампы. Они доставали свежие ягоды сарн и водяные фрукты, пшеницу и рожь. А с ними прибыло и множество запыленных молодых воинов из отдаленного Ашембара, лучников и конных копейщиков из далекого Дарундабара, наемников из Возашпы, привлеченных магией легенд о Тонгоре — «самом могучем из воинов, самом храбром и самом щедром из королей». Все они хотели записаться в его армию или, быть может, научиться таинственному искусству пилотирования стройных летающих кораблей, плавающих над Патангой подобно серебряным стрелам.
Юноша въехал через Западные ворота в имперский город по величественной Торийской дороге — огромному проспекту, что рассекал город, доходя до самой сердцевины — великолепной площади в центре Патанги. Вокруг поднимались дворцы, храмы и особняки — сказочные, сверкающие тысячью красок, блистающие варварской пышностью.
С балконов, окон и стен свисали многоцветные ковры и знамена. На минаретах и шпилях трепетали и развевались флаги.
Превосходные фасады, украшенные скульптурами из мрамора, одетые камнем или покрытые ослепительной мозаикой, сверкали в лучах полуденного солнца. На большом базаре Патанги под полосатыми оранжево-сине-малиновыми тентами торговались, ссорились и жестикулировали купцы. Ветви цветущих деревьев гнулись под грузом листвы, отбрасывая на раскаленную мостовую прохладные озера тени, а между зданиями тут и там проглядывали сады с фантастическими цветами.
Улицы и проспекты наводнила толпа — едущие на рынок женщины; воины, спешащие на посты; королевские вестники в черно-золотых камзолах, несущие свитки; жрецы мудрого Отца Горма и мягкосердечной Владычицы Тиандры; знать и вельможи в колесницах с позолоченными колесами или верхом на поджарых кнутохвостых кротерах; мальчики-посыльные, бегущие с какими-то поручениями… Никто не обращал внимания на молодого человека в линялой и латаной пестрой одежде бродячего трубадура, с висящей за плечом лютней из слоновой кости, путешествующего верхом на запыленном кротере. Зандар Занд (ибо это, конечно же, был он) свернул с огромного базара на боковую улочку и спешился перед постоялым двором под названием «Знак головы дракона». Путник позвал конюха и приказал отвести своего скакуна в загон.
Сам же Зандар Занд вошел на постоялый двор, снял комнату на ночь и заказал у хозяина сарнового вина и жареную заднюю ногу буфара. Потом он улегся в постель и стал спокойно ждать темноты.
Когда пришла ночь и в небе засияла огромная золотая луна древней Лемурии, Зандар Занд покинул «Знак головы дракона» закутавшись в просторный тускло-серый плащ с капюшоном. Свой пестрый костюм он сменил на особую, плотно облегающую тело одежду черного цвета: она как перчатка охватывала тело Зандара Занда от шеи до пят и запястьев. Зандар Занд, отправившись по хорошо освещенному городу, выбирал темные проходы и незаметные, безлюдные проулки. Так добрался он до стены, окружающей дворец саркона.
Дожидаясь той минуты, когда поднявшийся туман скроет луну, он спрятался в чернильной темноте огромного цветущего отлара. Там он скинул серый плащ и быстро вывернул его наизнанку. Подкладка плаща оказалась из той же черной ткани, что и маскировочный костюм. Вслед за этим Зандар Занд натянул на лицо черную маску и вытащил из потайного кармана тяжелого плаща отрезок гибкой проволоки с прикрепленным на конце складным многозубым крюком из кованого железа. Чтобы приглушить звук, зубья покрывал слой толстой ткани. Когда, наконец, исчез лунный свет, Зандар Занд перекинул крюк — «кошку» через стену королевского дворца, а затем медленно стал тянуть его обратно. Зубья, скрипя, заскользили по камням, пока не застряли между железными копьями, венчавшими стену. Быстро и бесшумно вор из Тсаргола влез наверх, отцепил «кошку»и спрыгнул в темный сад по другую сторону стены.
Дворец саркона возвышался посреди роскошного парка-лабиринта, состоящего из шпалер кустарника, лужаек, покрытых цветами и рощ благовонных деревьев; посреди этого великолепия бежали извилистые ручейки и сверкала вода прудов, украшенных лотосами. В разных точках парка стояли на часах воины из полка Черных драконов — полка воинов, подобранных самим сарком. Скрытый от глаз черным одеянием, вор проскользнул через густые кусты, без труда избегая ничего не подозревающих часовых.
Он подошел к стене самого дворца. Если верить изученным им в Тсарголе картам, в этой башне находились личные покои Тонгора и Соомии. Не теряя времени, Зандар Занд достал особую пару ремней, которые надел на сапоги. Из этих ремней торчали острые шипы из небиума, самого прочного из всех металлов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46