Пес сделал это против своей воли, вне всякого сомнения. Он скулил,
рычал, поджимал хвост, напоминавший скорее грязную веревку, а ноги сами
несли его к противоположному тротуару. Он растянулся у ног Брауэра, весь
дрожа и подвывая. Его впалые бока ходили ходуном, а здоровый глаз,
казалось, готов был выпрыгнуть из орбиты.
У Брауэра вырвался дикий хохот, от которого я и по сей день иногда
вздрагиваю во сне.
- Ну что? Убедились? - сказал он, садясь на корточки. - Он узнал во
мне своего... и понял, чем это ему грозит.
Брауэр протянул руку - пес обнажил клыки и угрожающе зарычал.
- Не надо! - воскликнул я. - Он вас цапнет!
Брауэр и бровью не повел. В свете уличного фонаря его лицо,
искаженное гримасой, было синевато-серым, зрачки чернели, как две
прожженные в пергаменте дыры.
- Вот еще, - пропел он. Глупости какие. Мы с ним просто обменяемся
сейчас рукопожатием... как недавно с вашим другом.
Он проворно схватил собачью лапу и встряхнул. Пес отчаянно взвыл, но
даже не подумал укусить человека.
Брауэр резко поднялся. Взгляд его прояснился, и только необычная
бледность отличала его в эту минуту от того джентльмена, что любезно
согласился быть нашим партнером за карточным столом.
- Я должен идти, - спокойно сказал он. - Пожалуйста, передайте вашим
друзьям мои извинения за столь нелепое поведение. Может быть, мне еще
представится случай... искупить свою вину.
- Это нам следовало бы принести свои извинения. - сказал я. - И не
забудьте о деньгах, которые вы выиграли. Тысяча долларов на дороге не
валяются.
- Ах да! Деньги! - его губы скривила горькая улыбка.
- Вам нет необходимости возвращаться в холл. Если вы обещаете мне
подождать здесь, я принесу деньги. Обещаете?
- Да. Если вам угодно. - Он задумчиво поглядел на пса, скулящего у
него в ногах. - Что, дворняга, никак напрашиваешься в гости, хочешь разок
в жизни поесть прилично? - И снова эта горькая улыбка.
Я оставил его, пока он не передумал, и поспешил в дом. Кто-то -
скорее всего Джек Уайлден, самый рассудительный, - успел обменять фишки на
"зелененькие" и сложить купюры аккуратной стопкой с центре игрового стола.
Никто не проронил ни звука, пока я собирал деньги. Бейкер и Уайлден
курили; Дэвидсон сидел как в воду опущенный, терзаясь муками раскаяния.
Перед уходом я положил ему руку на плечо, и он проводил меня благодарным
взглядом.
Когда я снова вышел на улицу, там не было ни души. Брауэр исчез. Я
стоял, зажав в каждой руке по пачке денег, и бесцельно вертел головой по
сторонам. Я выкликнул его имя а случай, если он укрылся в тени где-нибудь
поблизости, - ответа не последовало. Взгляд мой упал вниз. Бродячий пес
лежал на прежнем месте, но я сразу понял, что ему уже никогда не рыться в
отбросах. Передо мной был труп. Клещи и блохи организованно покидали
околевающее тело. Я попятился, испытывая чувство брезгливости... и
безотчетного страха. Что-то мне подсказывало: Генри Брауэр не исчез из
моей жизни. Так оно и вышло, хотя мне не суждено было его увидеть.
От полыхавшего в камине огня остались язычки пламени, из углов
комнаты потянуло холодком, однако никто не пошевелился, пока Джордж снова
раскуривал трубку. Он вздохнул, скрестил ноги на другой манер, так что
суставы затрещали, и продолжил свой рассказ:
- Надо ли говорить, что все участники ночной игры были единодушны:
следует найти Брауэра и отдать ему выигрыш. Кто-то, возможно, назовет нас
ненормальными, но, не будем забывать, наша молодость пришлась на более
достойные времена. Дэвидсон совсем скис. Я попытался отвести его в
сторонку и как-то взбодрить - пустое, он лишь мотнул головой и побрел
домой. Я не стал его удерживать. Отоспится, решил я, и все предстанет уже
не в таком мрачном свете, тогда можно будет вдвоем отправиться на розыски
Брауэра. Вдвоем, потому что Уайлден уезжал из города, а Бейкеру предстояли
"общественные визиты".
Надо помочь Дэвидсону вернуть чувство собственного достоинства - с
этими словами я отправился к нему на квартиру утром следующего дня. Он еще
спал. Можно было, конечно, разбудить, но в этом возрасте сон целителен, и
я решил пока разъяснить кое-какие факты.
- Прежде всего я поговорил с вашим, Стивенс... - Джордж вопросительно
вскинул брови, глядя на своего дворецкого.
- Дедом, сэр, - подсказал тот.
- Благодарю.
- Всегда к вашим услугам, сэр.
- Я поговорил с дедом Стивенса. Кстати, на этом самом месте. И
выяснил, что некто Раймонд Гриэр, человек, с которым я был немного знаком,
вел какие-то дела Брауэра. Гриэр служил в городской торговой палате, и я
без промедления отправился в его офис, размещавшийся в Флатирон Билдинг.
Он был у себя, и мы сразу нашли общий язык.
Когда я рассказал ему о событиях прошлой ночи, на его лице
изобразилась сложная гамма чувств: жалость, озабоченность, испуг.
- Генри, бедняга! - воскликнул он. - Я ждал, что этим кончится, вот
только не думал, что так скоро.
- Вы о чем? - спросил я.
- О его нервном срыве, - пояснил Гриэр. - Это случилось в год его
пребывания в Бомбее, и, вероятно, никто, кроме Генри, не знает всех
подробностей. Я вам расскажу, что мне известно.
То, что я услышал от Гриэра, заставило меня отнестись к Генри Брауэру
с большим пониманием и симпатией. Этот молодой человек, оказалось, пережил
настоящую трагедию. Как и полагается в классической трагедии, несчастье
здесь явилось результатом фатальной ошибки - а именно:
1 2 3 4 5 6 7 8