Да, внутреннее пространство выглядело приятнее наружного.
Когда вагон приблизился к Сателлитной вилле номер 5, Бертингас собрался было сказать ей, что это его остановка, но Пэтти уже двигалась к двери.
Она провела его через главный вход виллы, вдоль декоративного бассейна, к внутренней речке. Они вошли в трубу лифта, ведущего к коноцентру — 3, располагавшемуся на уровне квартиры Бертингаса. К этому времени он больше уже не пытался указывать ей дорогу, а просто следовал за ней. Как она и планировала.
Они находились сейчас на наружной стороне и шагали по извилистой садовой дорожке, над окнами одних апартаментов и под террасой других. Пэтти вынула свой ПИР и стала говорить с ним, не разжимая губ.
«Проблемы, полковник», — сообщил ей прибор.
— Большие?
«Пятьдесят и девять десятых килограмма».
— Температура тела?
«Тридцать шесть и два по Цельсию».
— Это оценка или точное измерение?
«Разве я буду лгать тебе? Она находится там уже около часа, поэтому ее тело реагирует на уровень температуры в комнате. Скажи своему дружку, что он настраивает кондиционер чересчур сильно. Там просто колотун. Леди надела пальто, а он вскоре захочет, чтобы она его сняла».
— Откуда ты знаешь, что это женщина?
«Мужчины не ходят на пятисантиметровых шпильках, не так ли? Выбивает на паркете настоящую барабанную дробь».
— Она вооружена?
«Чувствую кусок чего-то железного в ее кармане, весом около килограмма. Может, она коллекционирует метеориты. Но если эта штуковина швыряется стеклянными шариками, то они, похоже, здоровенные».
— Спасибо.
«Ты собираешься ее оглушить или усыпить навеки?»
— Ни то и ни другое. На данный момент. Она сильно испугается, если мы войдем?
«Ага. Частота пульса и потоотделение говорят, что она стоит на пороге чего-то весьма скверного».
— Хорошо, мы войдем на цыпочках.
— Вы разговариваете с Халаном? — спросил Бертингас через плечо Пэтти.
— Нет, — ответила она. — Просто провожу рекогносцировку.
— В моей квартире?
— Конечно. У вас там посетитель.
— Это невозможно. В этом районе очень дорогие квартиры. Одна только система безопасности стоит…
— Больше, чем заслуживает. Болонка-переросток. Когда я пришла сюда утром, пес завалился на спину и просто умолял почесать ему брюхо. Что я и сделала.
— Вы были в моей квартире сегодня утром!
Она просто любовалась его реакцией.
— После крушения во Дворце?
— Да, — солгала она.
— О, ну тогда… — Ложь принята. Мяч на стороне Кона Татцу.
— У вас есть близкие подруги? — спросила Пэтти.
— Это слишком сильно сказано. Вы полагаете…
— Внутри женщина. Вы кого-нибудь ждете?
— Женщина — человек?
Так вот он, его глубоко скрытый и грязный секрет!..
— Да, человек или замаскированный под него.
— Тогда нет.
— Хорошо. Мы войдем как ни в чем не бывало. Как будто мы тут хозяева.
— Я и так хозяин — помните?
— Просто пропустите меня вперед. Если только вы не одеты в бронекостюм.
Он покачал головой.
— Да, пожалуйста, проходите.
Она почти физически ощущала, как он раздевает ее взглядом.
Чтобы связаться с женщиной внутри квартиры, Пэтти могла воспользоваться дорогостоящей аудисистемой — тысячеваттными басовыми колонками, мощными усилителями, нейросинтезаторами и прочими звуковыми устройствами, которые она этим утром обнаружила в квартире и соединила со своим ПИРом. Однако Пэтти решила этого не делать. Если женщина была другом Бертингаса, тогда внезапно прогремевший со всех сторон приказ не двигаться и положить руки за голову только смутит и напугает ее. А если она профессионалка, это только даст ей время подготовиться. Однако определенная доза инфразвука…
— Слушай сюда, — рыкнула она ПИРу.
«Всегда, сладкая моя».
— Включи аудиосистему — по-настоящему тихо, без перемигивания лампочек, если сможешь. Дай синусоидную волну девяносто герц на эти здоровые басовики. Начни с уровня ниже сорока децибел и подними — постепенно, примерно за тридцать секунд — до ста десяти. Затем дай пульсацию громкости, очень быструю, между этими пределами.
«Могу я сказать, что ухо человека почти не реагирует на звук указанных тобой параметров?»
— Зато реагируют сфинктеры и кишечник.
В глазах Бертингаса что-то неясно мелькнуло.
«Начинаю процесс», — сообщил ПИР.
Они замерли у порога. Пэтти вынула пульсатор и проверила заряд батареи и обойму. Через сорок пять секунд она сказала Бертингасу:
— Откройте дверь.
Он положил ладонь на панель замка.
Она ударила плечом в тяжелую дубовую поверхность, полетела рикошетом через всю прихожую и упала на кафельный пол. Приземлившись на бедро, колено и локоть, частично прикрытая дверью в гостиную, Пэтти получила угол обстрела примерно шестьдесят градусов.
В гостиной находилась какая-то блондинка. Она пыталась стоять прямо, прижимая одну руку к нижней части живота. В другой руке она держала штурмовой пистолет системы «шлихтер», по конструкции похожий на пульсатор Пэтти, но в отличие от него стреляющий только одиночными выстрелами.
«Шлихтер» разгонял стограммовую урановую пулю, упакованную в стеклянную оболочку и покрытую тефлоновой оболочкой, до скорости 3500 метров в секунду. Эта пуля была способна проделать в Пэтти дыру в полметра диаметром — невзирая на бронекостюм.
Позиция Пэтти давала ей преимущество. Она могла выстрелом выбить оружие из рук женщины, а заодно оторвать всю руку по самую шею. Решение не из лучших.
— Мы друзья, не стреляй! — крикнула Пэтти. Она положила свой пистолет на кафель, но руку с него не убрала. Это оставило открытым ее лицо, спину и руку.
Женщина почти десять секунд пыталась поднять «шлихтер» на уровень бедра, затем сдалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95