– попался на удочку я. – Проверено на практике… Постой-постой, ты к чему это?
– А к тому, что я пойду с тобой. В конце концов, читающая Польша может и подождать немного, правда, Йованка?
Черноволосая ведьма многозначительно промолчала.
– Слушай, по-моему, не я, ты спятила! – запоздало возмутился я. – Ты чокнутая!
– Ага, чокнутая, – легко согласилась Дорота Ковалек. – Я ведь журналистка, а все журналисты с приветом и наилучшими пожеланиями.
– По-моему, ты еще только учишься на журналистку, – уточнил я. – Ты думаешь, мы здесь в игрушки играем? Это – Босния, девочка. Здесь погибло столько вашего брата…
– Без тебя знаю сколько! – отрезала Дорота. – А еще знаю, что это для меня шанс! Шанс сделать себе имя, шанс попасть в штат хорошего издания, минуя постель главного редактора, похотливого карлика с лысой головой и слюнявыми губами…
– Надеюсь, ты еще не успела переспать с начальством журнальчика «Политика»?
Дорота гордо вскинула голову:
– Вот еще!.. И не собираюсь. – Она с укоризной глянула на меня: – Да пойми ты, Марчин, я хочу стать настоящей журналисткой и знаю, что у меня есть данные…
– И не уговаривай, я не возьму тебя.
Дорота Ковалек пожала плечами:
– Тебе же хуже.
– Почему же?
– А потому, что я пойду за тобой следом, и ничего ты со мной не поделаешь.
– Спасибо, что предупредила. Придется мне связать тебя.
– А я тебя обвиню в покушении на мою честь и достоинство!
– Дурочка, я ведь все расскажу тебе, когда вернусь, мы же договорились…
– Если вернешься ты, значит, смогу и я вернуться. На мины нарывается тот, кто идет первым. Повторяю: мне нужно пойти с вами…
– С нами?!
– Ну да, ведь не пойдешь же ты без Йованки. А мне нужно ничуть не меньше, чем ей… Кстати, а тебе-то зачем эта чертова гора?
– Ну, есть у меня там… А почему я, собственно, должен отчитываться перед тобой?
– Ага! Тебе и сказать-то нечего, – торжествующе воскликнула Дорота. – Это ты, ты должен сидеть здесь, на полянке под дубом, и терпеливо ждать нас!..
– Ну знаешь! – Я чуть не задохнулся от возмущения. – Ну хотя бы ты ей скажи, что глупо, – обратился я к Йованке, не проронившей ни слова во время безнадежно проигранной словесной баталии. – Ты ведь не идешь со мной?
– С чего ты взял? – холодно вопросила Йованка. – Я тебе уже говорила, и не раз: без меня ты никуда не пойдешь… И в Польшу мы если и поедем, то только вместе. Но раз уж ты собрался полазить по горам, ничего с тобой не поделаешь… Денег у меня, как тебе известно, нет, так что ничего, кроме как себя в спутники, предложить тебе не могу. Так сказать, натурой, черт бы тебя подрал, Малкош!..
– В конце концов, если хотите, давайте проголосуем, – доконала меня голубоглазая говнюха. – Кто за то, чтобы пойти на Печинац втроем, поднимите руки…
Как и следовало ожидать, они победили с перевесом в один голос.
Я вдруг остановился на полушаге. Еще через миг я увидел практически сливавшийся с зеленью леса силуэт мужчины в камуфляже, а затем сверкнула оптика его бинокля.
– Не двигаться, – прошептал я.
Елочка, за которой мы стояли, надежно скрывала нашу троицу, зеленая, рождественская елочка, правда без игрушек. Начинались игры совершенно иного рода. Я снял рюкзак и вынул из него свой бинокль.
– Кто это? – выдохнула вставшая на колени Йованка.
– Местный орнитолог, – усмехнулся я. – Будем возвращаться. Пойдем по старым следам. Прячьтесь за кустами, пригибайте пониже головы…
Прячась за еловым подростом, мы вернулись метров на двести и пошли на юг, к дороге. Риск нарваться на военный патруль многократно увеличивался, но другого пути к горе для нас попросту не было. С востока к лесу примыкали луга и выгоны для скота, места совершенно открытые. Туда и смотрел в бинокль мужчина в камуфляже, там и ждал увидеть нас.
– Кто это все-таки мог быть? – Йованке пришлось вытерпеть минут пятнадцать, прежде чем она задала этот вопрос.
– Тот, кто подготовился к прогулке по горам лучше нас. На нем спецназовский комбинезон, а не платье в горошек, как у некоторых.
– Надо было предупреждать заранее, – сердито сказала Дорота. – Ты же не сказал…
– А ведь он еще вчера знал, что пойдет на Печинац. – Йованка уничтожила меня взглядом. – Знал и словом не обмолвился… Я догадываюсь почему. Он надеется, что мы отстанем от него.
– Йованка!..
– Я уже сто лет Йованка! Я старая, умная!.. Куда ты нас ведешь, к машине Дороты?
– Разве? – Я полез за компасом.
Нет, и на этот раз перехитрить своих спутниц мне не удалось.
– Я сказал вам неправду, девочки. Это был не орнитолог…
– И что из этого следует? – Голубоглазая журналистка вполне освоила наши с Йованкой словесные обороты.
– А то, что за нами следят, – пояснил я, – И тому, кто занимается этим, плевать на миротворцев. Он не боится их… А вот нам его нужно опасаться…
– …Из чего и следует, – хмуро продолжила за меня Йованка, – что нам надо уезжать в Польшу, пока не поздно. И всем троим, пан детектив.
– Это один вариант.
– А есть другой? – оживилась Дорота.
– Одному человеку в три раза проще…
– И не мечтай! – перебила меня Йованка. – Одного тебя я теперь и пописать не отпущу…
– Ну начинается! – замахала руками Дорота. – Мы ведь решили: если идешь ты, идем и мы с Йованкой…
Я кисло улыбнулся:
– Ну тогда я пошел…
– Куда?! – с поразительной синхронностью воскликнули обе.
– На рекогносцировку… Ну, местность разведать, холера!..
– Хочешь удрать от нас? – Йованка испытующе взглянула на меня – так прищуривается снайпер, когда выцеливает жертву.
Гора, у подножия которой мы застряли, называлась горой Трех Скелетов, а еще Черной Ведьмой, а еще Печинацем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110